И. Г. Глушков пишет, что возникшая в конце 1950‑х — начале 1960‑х гг. в англо-американской археологии этноархеология базировалась «… на целенаправленном изучении живой культуры для целей археологической реконструкции». Складывается впечатление, что этот известный уже сибирский ученый-археолог склонен придерживаться такого же понимания этого научного направления. И уже совсем конкретно только с методической стороны определяет этноархеологию А. В. Кениг, когда под этим научным направлением предлагает «… понимать метод экспериментального моделирования, проводимый на „живой“ этнографической культуре». Интересно, правда, что этот же ученый приводит мнение американских ученых, внесших наибольший вклад в этноархеологическую проблематику, о том, что этноархеология «… призвана выявлять не только общие закономерности развития древних обществ, но и их особенности», тем самым закрепляя за этой сферой науки не только методику, но и теорию культуры, общества и их динамику.
Из отечественных этнографов на эту тему более подробно высказывается В. А. Шнирельман. Освещая развитие зарубежной этноархеологии 1970‑х гг., он в целом справедливо, на наш взгляд, еще в 1984 г. обратил внимание на то, что западные этноархеологи на том этапе не смогли «… найти необходимый „баланс“ между организующей ролью теории и корректирующей ролью методики». И далее он стремится точнее определить суть работы этноархеологов, «… которые ищут пути совершенствования процедуры исторических реконструкций, стремясь глубже понять органичность связи между культурными остатками и функционирующими культурными системами».
В. А. Шнирельману принадлежит и определение этноархеологии. Оно выстроено следующим образом: «ЭТНОАРХЕОЛОГИЯ (Ethnoärcheologie, Ethnoarchaelogy, Ethnoarchéologie; синонимы — археологическая этнография, археология действия, живая археология) — направление исследования, появившееся на стыке археологии и этнографии и широко распространившееся в 1960—70‑е гг. Объектом исследования Э. служит материальная культура современных народов, а предметом — специфика отражения в ней особенностей поведения людей и их социальных взаимоотношений».
Здесь же В. А. Шнирельман определяет виды работы этноархеологов:
— этнографические наблюдения, раскопки поздних памятников (поселков и стоянок), сопоставление этнографической информации с материалами раскопок и вскрытие взаимосвязей «… между материальной культурой и ее остатками, с одной стороны, и живой социальной действительностью, с другой», построение гипотетических моделей для использования их археологами, изучающими древние памятники;
— корректировка этнографической картины (из опроса информаторов) археологическими данными;
— раскрытие роли материальной культуры в функционировании общества, изучение хозяйственной, социальной, символической и других функций материальной культуры, выявление ее пространственного распространения и влияющих на него факторов;
— выявление и исследование особенностей материального производства на всех его этапах, процесса «умирания» материальной культуры «… после ее выхода из употребления и т. д.».
В оценках В. А. Шнирельмана в связи с определением этноархеологии важны два момента. Во-первых, этноархеология определяется как научно-исследовательское направление, которое не только сложилось на стыке археологии и этнографии, но и существует как субдисциплина в археологии и этнографии.
Второй момент — это достаточно широкая проблематика, разнообразные виды и методы работы в этноархеологии. И, действительно, в область научных знаний и опытов этноархеологии ученые включают внедрение, интерпретацию и исследование этнографического материала в сфере археологии, в том числе путями археолого-этнографических аналогий (прямых или скорректированных), этнографическими осмыслениями археологических остатков и археологических ситуаций, внедрением системного подхода, анализа и синтеза функциональных связей с целью воссоздания археологического бытия, изучением процессов «археологизации живой культуры» и др. Налицо стремление этноархеологического направления к новым научным поискам, к расширению своей проблематики и к разработке новых методов исследования.
Вот что по этому вопросу писала в 1998 г. исследовательница из Ижевска О. М. Мельникова «… целостное восприятие этноархеологии как научной дисциплины сформировалось у специалистов, чьи исследования изначально строятся на понимании объекта этноархеологии как социокультурной системы, реконструируемой путем интеграции археологических и этногеографических знаний (Томилов Н. А., 1997)… По всей видимости, этноархеология трансформируется из метода исследования (как способа познания материальной культуры через традиционные методики источниковедческого анализа археологии и этнографии) к исследовательскому направлению с широкой предметной сферой — от древней ископаемой материальной культуры до современной материальной культуры (археологии самих себя), от него — к самостоятельной дисциплине, генетически связанной с археологией, этнографией посредством источника, а в широком смысле с историей в целом — со всеми структурными компонентами научной дисциплины — объектом, предметом науки, познавательными установками, теорией, методами исследования, понятийным аппаратом и т. п.».