Дисциплинарная организация этноархеологии как науки только намечается. Так, имеются сектор этноархеологии в Институте этнологии и антропологии РАН (Москва), небольшие группы по этноархеологии в Сибири (Кемерове, Омске, Сургуте, Томске) и других регионах России (даже сведения по ним еще не обобщены) и небольшое число специалистов, работающих почти в одиночку в области этноархеологии. Недавно в Омском государственном университете при кафедре этнографии и музееведения создана научно-исследовательская лаборатория этноархеологии. То есть пока явно недостаточно научно-исследовательских учреждений или их отдельных подразделений в сфере этноархеологических знаний, чтобы можно было бы считать этноархеологию частной научной дисциплиной.
Также недостаточна здесь частота и плотность взаимодействия между учеными. Проблемы этноархеологии, конечно же, обсуждаются на разных международных, российских и региональных научных конгрессах, конференциях, семинарах и симпозиумах, проводимых в России. Омские ученые связывают надежды на проведение ими в разных научных центрах страны ежегодного всероссийского научного семинара «Интеграция археологических и этнографических исследований» и возведение его в ранг международного мероприятия. Такие семинары проведены ими, начиная с 1993 г., в ряде городов России, планируется организация их в соседних странах — в Казахстане, на Украине и других. Но пока в России нет общественной соорганизованности специалистов в этой области в виде ассоциации, научно-координационного совета или какой-либо другой организации.
Нет и научного журнала по этноархеологии, объединяющего ученых. Научные труды в этой области печатаются в различных сборниках, результаты этноархеологических исследований публикуются и в отдельных монографиях Омскими учеными издаются книги многотомной научной серии «Этнографо-археологические комплексы. Проблемы культуры и социума», и уже часть ученых разных научных центров страны публикуют в этой серии работы этноархеологической направленности.
Что касается подготовки специалистов данного профиля, то здесь предпринимаются лишь первые шаги в рамках либо археологии, либо этнографии. Нет выделенной специальности этноархеологии в вузах, нет кафедр, аспирантуры. И все же разрабатываются учебные курсы по этноархеологии и по ее отдельным разделам, готовятся специалисты высокой квалификации, подготовлены и защищены первые диссертации по этноархеологической тематике.
Этноархеологии как отрасль научных знаний продолжает формироваться в России. И это подтверждает тот общий факт, что современные научные дисциплины, как пишет Л. С. Сычева, «… отнюдь не находятся в застывшем, статическом состоянии» и что «в науке происходят, как принято выражаться, „бурные“ процессы дифференциации и интеграции». В связи с этим на данном этапе важно определить возможное место этноархеологии в системе гуманитарных наук, наметить направления и программы исследований.
Этноархеология в случае ее формирования определяется как научная дисциплина обществознания — семейства наук, в которое входят такие частные науки, как история, социология, психология, экономика и др. Последние относятся к традиционным, классическим наукам. Но в истории выделяют также частные традиционные науки, среди них археологию и этнографию. Видимо, такой же научной дисциплиной может стать и этноархеология. Ее цель, так же как и археологии и этнографии, — получение новых знаний.
Сегодня вопрос о предмете формирующейся в отечественной науке этноархеологической дисциплины дискуссионен. Он связан в свою очередь с вопросом об объекте исследования — что нужно изучать: действительность или методы или то и другое? И ответ на этот вопрос будет иметь практическое значение. Если этноархеология будет сведена к разработке методики, то она окажется в ряду так называемых нетрадиционных дисциплин, связанных с предписаниями (созданием проектов, технологий и т. п.) и разработками методик исследования. Это верное направление, именно здесь имеются определенные этноархеологические наработки не только в зарубежной, но и в отечественной науке.
Но видны и перспективы этноархеологии в изучении социокультурной действительности прошлого. Возникают и, видимо, будут и в дальнейшем возникать новые конкретные исследовательские программы. Имеются возможности создания программ новой систематизации уже десятилетиями накопленных и известных в археологии и этнографии знаний. А единство исследовательских и коллекторских программ может открыть горизонты получения качественно новых знаний в этноархеологии, которые существенно пополнят исторические знания. Сегодня есть потребность и в методологических исследовательских программах этноархеологического исследования. Конечно же, важное место должно быть отведено программам по разработке методик исследования этноархеологического объекта.