Многие рецензенты сосредоточили внимание на книге R. W. Funk et al., The Five Gospels (New York: Macmillan, 1993). Пятым Евангелием здесь названо коптское Евангелие от Фомы, первая редакция которого, по мнению участников Семинара, возникла уже в 50–е годы и, наряду с Q, предшествовала Мк.
(обратно)Семинар, в частности, часто критикуют за то, что он слишком легко отметает некоторые хорошо засвидетельствованные аспекты евангельского образа Иисуса, например, экзорцизмы (ср., напротив, G. H. Twelvetree, Jesus the Exorcist, WUNT 2.54; Tübingen: Mohr‑Siebeck, 1993) и эсхатологические взгляды (хотя некоторые высказывания о грядущем Сыне Человеческом удовлетворяют критериям аутентичности).
(обратно)Некоторых участники в строгом смысле не являются учеными. Таков, например, Джон Шелби Спонг, епископ Епископальной церкви. Его работы, лишающие Иисуса христологии, Люк Джонсон (Johnson, Real Jesus) критикует в статье под названием «Ночь дилетанта». Я комментирую книгу Спонга (J. Spong, Born of a Woman, San Francisco: Harper, 1992) в BBM, 702–704, где, в частности, говорю: «Вряд ли хоть один новозаветный автор узнал бы в Иисусе Спонга Того, о ком возвещал и писал». О́Коллинз (G. O'Collins, Tablet 248 [1994], 529–530) в разгромной рецензии на другую книгу Спонга (Resurrection: Myth or Reality? San Francisco: HarperCollins, 1994) указывает на грубые неточности и заканчивает фразой: «Мой совет автору — перед публикацией следующей книги… дать текст на проверку специалистам».
Не будучи участниками Семинара, Уилсон (A. N. Wilson, Jesus. London: Norton, 1992) и Митчелл (S. Mitchell, The Gospel According to Jesus. New York: HarperCollins, 1991) популяризировали похожий образ Иисуса (по их мнению, ошибочно обожествленного).
(обратно)J. D. Crossan, The Historical Jesus: The Life of a Mediterranean Jewish Peasant (San Francisco: Harper, 1991); Jesus, A Revolutionary Biography (San Francisco: Harper, 1994).
(обратно)[Ср. попытку Бертона Мэка описать Иисуса как кинического проповедника, отвергнув повествование Мк; см. выше, главу 5 (С).] Кроссан представляет Иисуса и Его последователей как своего рода хиппи; по выражению Л. Кека (L. E. Keck, Christian Century. Aug. 24–31, 1994, 785), Иисус Кроссана — центр галилейского Камелота. Со всеми тезисами Кроссана можно поспорить. Он сам признает (Jesus, 121–122), что мы не знаем, знал ли Иисус о кинизме (и если знал, то сколь много). Что касается грамотности Иисуса, единственное сохранившееся свидетельство на сей счет (Лк 4:16) — даже если оно сомнительно — говорит о том, что Иисус умел читать. Далее, Иисус не был крестьянином в том смысле, что он не был деревенским бедняком, кормящимся от земли. Образ Иисуса как эгалитариста достигается только путем отрицания, что Иисус избрал Двенадцать — это предполагает, что Павел выдумал факт, который сам называет преданием (1 Кор 15:3–5).
(обратно)Тезис об элементе магии связан с идеями Мортона Смита (М. Smith, Jesus). Meier, Marginal 2.538–552 четко аргументирует необходимость разделения между чудесами (такими, как чудеса, приписываемые Иисусу) и магией.
(обратно)B. F. Meyer, CBQ 55 (1993), 576: «Это не нейтральная работа историка. Нельзя сказать, что автор прилагал все усилия соблюсти строго исторический подход, но ему этого не удалось: нет и следа подобных стараний».
(обратно)М. Borg, Jesus, A New Vision (San Francisco: Harper, 1987); Meeting jesus Again for the First Time (San Francisco: Harper/Collins, 1994). Борг считает многие особенности традиционной христианской веры ущербными: скажем, образ божественного Спасителя ведет лишь к тому, что люди признают правильность определенных формулировок, — и напротив, понимание Иисуса как учителя нравственности ведет к изменению целого образа жизни. Для Борга особенно важно то, что Иисус помогает установить общение с Богом, приводящее к преображению личности.
(обратно)Столь сострадательным, что Иисус Борга вроде бы не требует абсолютной нравственной чистоты. Образ более сурового Иисуса (например, в требованиях относительно брака) у Борга не появляется.
(обратно)Все это спорно. Предания об Иисусе не подчеркивают Его роль как мистика и проводника Духа. В своей параллели с Хони и Ханиной Борг опирается на работу G. Vermes, Jesus the Jew (Philadelphia: Fortress, 1973). Однако не факт, что Хони и Ханина действительно были харизматиками–чудотворцами: этот тезис основан на более поздних раввинистических текстах, которые не вполне надежны (см. Meier, Marginal, 581–588). В более ранней традиции Хони изображался как человек, на чью горячую молитву Бог отвечал удивительной помощью. Иисус же не запомнился как Тот, кто творил чудеса, молясь Богу о помощи.
(обратно)