Т.М. Николаева в статье «Структура алгоритма грамматического анализа (при МП с русского языка). Сб. Машинный перевод и прикладная лингвистика», М., 1961, № 5 устанавливает восемь типов синтаксических отношений, подлежащих учету при переводе на другой язык: подлежащего к сказуемому, данного слова ко всему предложению или к несогласованному с ним существительному, данного слова к управляемому им глаголу без посредства предлога, или к управляющему глаголу при помощи предлога, определение глагола данным словом или прилагательного или согласованного с ним существительного. Конечно, грамматический перевод еще не есть полный перевод; а такой перевод, который был бы переводим и по содержанию, все еще очень труден. Стоит обратить внимание также и на статью Г.В. Колшанского в том же сборнике под названием «О формализации контекста», где также указываются большие трудности в формализации текста, иной раз совершенно непреодолимые. Ср. Г. Ингве, Синтаксис и проблема многозначности, и Э. Рейфлер, Определение значения при машинном переводе. (Сб. Машинный перевод, М., 1957).
И все же надо стремиться искоренить сумбур в наших грамматиках и словарях и подводить сумбурные факты под общие языковые закономерности. А структурное моделирование оказывает здесь незаменимую услугу.
В-четвертых, огромная роль структурного моделирования может легко снизиться и даже аннулироваться, если мы не будем помнить того, что основной задачей структурного анализа является установление тех или иных структур, но никак не разыскание и установление новых языковых фактов. Структурное моделирование не устанавливает никаких новых языковых фактов, оно дает только структуру уже найденных фактов и приводит в систему то, что получено эмпирическим путем и потому страдает отсутствием окончательного осмысления и оформления.
Структурное моделирование делает употребляемые нами категории более ясными и определенными, стараясь дать им максимально четкую формулировку и систематизацию. Новые языковые факты может найти только эмпирическое исследование языка, и никакими другими методами получить эти факты невозможно. Только встреча с фактом, как таковым, играет решающую роль. Все же остальное есть только осмысление и оформление фактов.
Наконец, в-пятых, можно выставить и еще один тезис, который, насколько можно судить, является только обобщением всех предыдущих, установленных нами, условий значимости структурных методов.
Именно всякая структура предполагает тот предмет, структурой которого она является. Всякая модель есть модель чего-нибудь; и она совершенно теряет свое значение, если мы ее будем рассматривать в абсолютной изоляции. Короче говоря, теория языковых моделей, как и моделей вообще, получает свой научный смысл только в связи с теорией отражения.
Если имеется какая-нибудь действительность и если она отражается в сознании или мышлении человека, тогда устанавливаемая нами структура и модель получают свой реальный смысл и обогащают нашу науку об этой действительности. Между прочим, такая простая вещь понятна отнюдь не всем структуралистам. Многие в своем стремлении устанавливать те или иные структуры и модели слишком увлекаются своим предметом, отрывают его от действительного состояния вещей, превращают его в мертвую абстракцию или прямо в фикцию и даже подыскивают для подобного субъективизма разного рода философские обоснования. Однако форма вещей неотделима от самих вещей, как бы совершенно мы ее ни изучали в отдельности. Вещь, лишенная своей формы, рассыпается и перестает быть вещью; и наше учение о действительности, в данном случае о языке, отрывающее форму от содержания, превращается в пустую фикцию и делается предметом бесполезного жонглирования пустыми абстракциями. Теория языковых моделей развивается и разрушается в зависимости от того, пользуется ли она теорией отражения или изучаемая ею действительность «превращается» в беспредметные формулы и в нагромождение ничего не отражающих собою фикций. Таково это первое и последнее слово теории языковых моделей. Или она есть результат методически применяемой и развиваемой теории отражения, – тогда обеспечивается для нее большая роль в научном языкознании. Или она принципиально трактуется как нечто самостоятельное, беспредметное и не отражающее никакой действительности, – тогда роль ее снижается и на каждом шагу готова дойти до полного падения и нуля. Это – первое и основное условие возможности научного построения теории языковых моделей.