Литература
1. Бондаренко А. Ф. Психологическая помощь: теория и практика. — М.: Изд–во «Института психотерапии», 2000.
2. Гессен С. И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. — М.: Школа–Пресс, 1995.
3. Гиппенрейтер Ю. Б. Введение в общую психологию. — М.: Изд–во МГУ, 1988.
4. Климов Е. А. Психология профессионального самоопределения. — Ростов–на–Дону: Феникс, 1996.
5. Климов Е. А. Введение в психологию профессий. — М.: Культура и спорт, ЮНИТИ, 1998.
6. Климов Е. A. Носкова О. Г. История психологии труда в России. — М.: Изд–во МГУ, 1992.
7. Миллс Р. Властвующая элита. — М.: Изд–во иностранной литературы, 1959.
8. Роговин М. С. Введение в психологию. — М., 1969.
9. Современная психология. — М.: Инфра–М, 1999.
10. Фельдштейн Д. И. Введение в психологию. Видеозапись лекций. — М.: МПСИ, 1999.
11. Фромм Э. Человек для себя. — Мн.: Коллегиум, 1992.
Глава 2
Профессиональный психолог как ученый–исследователь
1. Общее представление о науке
Понятие «наука» достаточно многозначно. Во–первых, под наукой понимают особую сферу человеческой деятельности, основная функция которой — выработка знаний о мире, их систематизация, на основе чего возможно построение образа мира (так называемая научная картина мира) и построение способов взаимодействия с миром (научно обоснованная практика). В этом смысле мы используем понятие «наука», говоря, например, о том, что кто–то «занимается научной деятельностью», «увлечен наукой» и т. д.
Во–вторых, под наукой понимается особый способ познания мира, отличный, например, от художественного или обыденного познания, то есть от искусства и жизненного опыта (о чем речь ниже). В этом смысле говорят о научном подходе, о научности данных, о том, что нечто является научно установленным и пр.
В–третьих, под наукой имеется в виду сама система знаний, полученная в результате исследовательской деятельности. В этом смысле мы говорим о так называемой Науке с большой буквы (например, «наука утверждает, что…»), физической науке (то есть о системе знаний, выработанных физикой), биологической науке и т. д. «Тело» науки в этом смысле составляют законы — открытые устойчивые связи между явлениями, — формулировка которых позволяет описать, объяснить и предсказать явления объективной действительности.
Наконец, в–четвертых, под наукой иногда понимается система учреждений и организаций (Академий, институтов, лабораторий, профессиональных сообществ и т. п.), в рамках которой организуется исследовательская деятельность, созываются конференции и т. д. В таком значении мы используем термин «наука», говоря, к примеру, о том, что кто–то «занят в сфере науки» или «является работником науки» — по аналогии с тем, что кто–то может быть занят в сфере производства или в сфере торговли.
Оставим пока вне разговора это последнее понимание. Речь пойдет прежде всего о науке как об особом способе познания мира.
Наука и другие способы познания
Из сказанного могло создаться впечатление, что наука — это некоторый изолированный от других способ познания мира, обеспечивающий при этом наибольшую достоверность и эффективность познания.
Это так лишь до определенной степени; во многих отношениях наука связана с другими формами познания; что же касается достоверности, то в ряде случаев наука — в сложившейся традиции подхода к ней — вынуждена признать их приоритет.
Рассмотрим это подробнее.
Помимо научного способа освоения действительности, принято выделять обыденное познание, художественное познание и религиозное познание.
Обыденное познание — это познание, осуществляемое нами в повседневной жизненной практике. Американский психолог Д. Келли вообще полагал возможным уподобить любого человека ученому: чтобы жить, мы должны опираться на определенные выявленные нами закономерности жизни; при взаимодействии с чем–то новым мы опираемся — хотя и не всегда их формулируем — на определенные гипотезы.
Например, при встрече с новым человеком бессознательно можем исходить из того, что он добр или, напротив, хочет нам навредить.
Эти гипотезы мы проверяем практикой, при неподтверждении меняем их и действуем соответственно. Действительно, сходство есть; более того, иногда полагают, что наука и родилась из обыденного опыта и представляет собой своего рода «упорядоченный здравый смысл».
Есть, однако, и существенные различия. В житейском опыте мы опираемся преимущественно на эмпирические обобщения, то есть на обобщения, основанные на непосредственно наблюдаемых или переживаемых свойствах предметов и явлений, тогда как наука ориентирована на теоретические обобщения, опирающиеся на скрытые существенные свойства, выходящие за рамки непосредственного наблюдения и требующие введения некоторых дополнительных принципов (тех самых гипотез обобщающего характера, о которых мы говорили).
Несколько огрубляя ситуацию, можно привести такой пример: кит и акула для нас ближе, чем кит и дикобраз, хотя в зоологической систематике, основанной не на внешних признаках (форма тела, наличие плавников) или общности среды обитания, а на теории происхождения видов, это не так.
Следующее отличие: житейский опыт по преимуществу индивидуален, наука же стремится к универсальности знания.
Далее, житейский опыт ориентирован в первую очередь на практический эффект; наука же в значительной мере (особенно это касается так называемой «чистой» науки) ориентирована на знание как таковое, на знание как самостоятельную ценность.
Наконец, в жизни мы, как правило, не вырабатываем и не обсуждаем специально методов познания; в науке же это, как уже говорилось, принципиально.
Сказанное не означает жесткого противопоставления; мы обозначили лишь общие тенденции, хотя можно найти примеры, в которых это различие весьма условно.
От искусства (художественного метода) науку отличает то, что она, как правило, стремится к максимально обезличенному знанию (хотя оговорим сразу, что в психологии это не всегда так), тогда как для искусства основным является ориентация на уникальную личность творца, его субъективное видение мира — именно это чаще всего составляет основной интерес художественного творения.
Кроме того, принято подчеркивать рационализм, интеллектуализм науки в противоположность образно–эмоциональному характеру художественного творчества.
Вместе с тем и эти несомненные различия во многих случаях достаточно условны. Многие ученые (например, А. Эйнштейн) подчеркивали роль образно–эстетических переживаний в процессе совершения научных открытий и построения теорий. В том же, что касается наук о человеке, искусство часто давало непосредственный импульс научным размышлениям (не случайно, например, экзистенциализм формировался во многом как художественная литература), равно как и наука открывала новые грани для возможностей художественного освоения мира (например, психоанализ, о котором речь пойдет ниже, повлиял на таких классиков искусства, как писатель Г. Гессе, художник С. Дали, кинорежиссер Ф. Феллини).
От религии науку отличает, прежде всего, готовность (не всегда, впрочем, реализуемая) к самоопровержению — вплоть до базовых принципов, в то время как религиозное знание — в рамках той или иной конфессии обычно направлено на утверждение и подтверждение исходных догматов, символа веры. Вместе с тем на практике это противопоставление не всегда очевидно: в основе научных представлений всегда лежат некоторые постулаты — положения, принимаемые без доказательств и чаще всего недоказуемые, и часто ученые явно или неявно отстаивают их, защищая свои теории от критики так, как если бы истинность этих положений была бесспорна.
Важно и другое противопоставление: в религиозном знании мир рассматривается как проявление божественных замыслов и сил, в то время как в науке он рассматривается — даже при условии религиозности ученого — как относительно самостоятельная реальность, которую возможно обсуждать как таковую (наиболее очевидно это проявляется, разумеется, в материалистической науке).