к истерии стали относиться как к симуляции или считали ее результатом
самовнушения.
Само слово “истерия” происходит от греческого “гистерон” (матка) и означает
по-гречески гиперактивность матки, которая бывает у молодых женщин. Гиппократ и
другие врачи древности в качестве лучшего средства лечения рекомендовали
замужество. Фрейд немало смеялся столь простому и остроумному объяснению
болезни, но позже сам пришел к выводу, что корень истерии — дезориентация
сексуального влечения — энергии либидо, которая вместо того, чтобы
использоваться по прямому назначению усиливает или напротив блокирует функции
каких-то органов.
Один из знакомых Фрейда доктор Брейер имел среди своих пациенток молодую женщину
по имени Анна. Одаренная живым воображением и воспитанная в строгом
викторианском духе, привыкшая сдерживать свои чувства, Анна получает
истерический невроз во время болезни любимого ею отца. У Анны — частичный
паралич руки, расстройство памяти и речи, резь в глазах и непроизвольное
слезоотделение, рвотные приступы при виде стакана с водой, в то время как она
испытывает жажду. Доктор Брейер лечит Анну гипнозом. Но главным лекарством
оказываются воспоминания под гипнозом. Анна с сильной аффектацией рассказывает
эпизоды, так или иначе связанные с болезнью отца. После этого лечения словом или
“чистки печных труб”, как называла Анна свои сеансы словоизлияния, болезненные
симптомы ослабевают или на время исчезают. Выговаривание волнующих, страшных
воспоминаний производит “очищение” (катарсис — по гречески).
Анализируя воспоминания Анны, Брейер и Фрейд легко устанавливают их связь с
истерическими симптомами. Одно из воспоминаний состояло в том, что Анна, сидя у
постели тяжело больного отца, испытывала жалость к нему, ей хотелось плакать. Но
она старалась подавить в себе этот позыв. Ведь отец, увидев слезы, мог бы
догадаться, что ему не долго осталось жить. Во втором эпизоде Анна, войдя в
комнату гувернантки отца, увидела собачку, пившую воду из стакана, из которого
обычно пили люди, она испытала мгновенный прилив брезгливости, тошноты, но
поскольку у нее были другие заботы, сразу же о нем забыла. Третий эпизод был
связан со сновидением. После тревожной бессонной ночи, она задремала у постели
отца, неловко облокотившись рукой на спинку кресла. Во сне она увидела страшную
черную змею, которая спускалась с дерева, намереваясь ужалить отца. Она хотела
было отогнать змею рукой, но почувствовала, что рука — омертвела. Взглянув на
руку, она увидела, что кончики пальцев превратились в змеиные головки.
Почувствовав ужас и отвращение к своей руке, Анна волевым усилием захотела
отбросить ее, как нечто чуждое. Проснувшись, она обнаружила, что рука и на самом
деле “отторгнута”, не подчиняется ее воле.
Размышляя над этими и подобными случаями Фрейд и Брейер пришли к важным выводам
относительно механизмов возникновения истерии. Любой психический импульс, любое
желание, почему-либо возникшие — энергетически заряжены. В нормальных условиях
они “разряжаются” — действием или эмоциональной речью. Но если разрядка
почему-либо не состоялась, импульс вытесняется в бессознательное и там
переключается на другое действие или другую мысль с помощью смысловых
ассоциаций. В этом новом “замаскированном” или переосмысленном виде он выходит
наружу, или, оставаясь в бессознательном, блокирует какую-то жизненно важную
функцию. Согласно закону сохранения энергии, раз возникший импульс не может
исчезнуть бесследно. Он либо разряжается прямым путем — в действии или речи,
либо достигает разрядки в переосмысленном, “сублимированном” виде, либо,
сохраняясь в бессознательном провоцирует истерический симптом. Если заставить
пациента вспомнить вытесненный импульс и заново его пережить, то можно
рассчитывать вернуть его на правильный путь, что приведет к исчезновению
симптома. Нередко болезнетворный импульс как бы “растекается” вдоль длинной цепи
ассоциативно-связанных воспоминаний. Чтобы вывести их наружу и заставить
пациента их отреагировать, психиатр должен немало потрудиться.
Случай Анны замечателен, между прочем, еще и тем, что фантастическое сновидение
вызывает волевой импульс большой силы, который становится причиной соматического