– Я всё думал о том, что Король рыбаков говорил о путешествии в верховья ручья и о поисках Морошика. А почему бы нам не попробовать? У нас впереди целое лето, и мы можем вернуться обратно до того, как упадёт первый лист. Почему бы нам не отправиться в путешествие?
Никто не ответил; двое других гномов лежали тихо, и Меум уже было решил, что они уснули. Но, посмотрев на своих товарищей, он увидел, что глаза их блестели в сумраке пещеры словно бриллианты.
Глаза Тысячелиста блестели потому, что он беззвучно плакал. Из всех троих его было легче всего растрогать, а Морошик был его лучшим другом. Наконец, Вьюнок заговорил, и заговорил довольно раздражённо.
– Знаешь, Меум, ты такой же непутёвый, как и Морошик, – неугомонный, вечно хочешь покинуть Причудь и отправиться на поиски лучшего места, болтаешь, как и бедный Морошик, об Истоке Причуди. Мы никогда его не найдём и не встретим в верховьях ручья других гномов, которые могли бы нам помочь. Рыбалка здесь плохая, знаю, но у нас по-прежнему достаточно еды, и дуб остаётся нашим хорошим другом. А о моей ноге ты подумал? Я не могу идти с вами. Ладно, – добавил он с обидой в голосе, – оставьте меня, мне всё равно. У меня всё будет в порядке, но если вы не вернётесь назад, как бедняга Морошик, я останусь совсем один, хотя… Думаю, я и сам справлюсь, – Вьюнок шмыгнул носом.
– Нет, мы тебя не оставим, Вьюнок, ты должен отправиться с нами! Верно, Тысячелист?
– Меум, я пойду, если пойдёт Вьюнок. Я давно хотел отправиться вверх по ручью на поиски Морошика, очень давно…
Вновь ненадолго воцарилась тишина; ветер гудел в дымоходе и напевал свою песню в ветвях старого дерева.
Вьюнок рассердился:
– Ерунда! Это сущая глупость, и домой мы никогда не вернёмся. Как мы доберёмся до истока ручья? Да нам даже до Мшистой мельницы надо идти много часов!
– Да, я думал об этом, – сказал Меум, – много думал. Почему бы нам не построить лодку, не рыбацкую, а настоящую лодку с вёслами? (Гномы пользовались кóраклами[6] – как у индийцев, только на ивовый каркас была натянута лягушачья кожа.)
Вьюнок сердито засопел.
– Неужто ты полагаешь, дорогой мой Меум, что мы сможем на вёслах пройти по Причуди против течения? Да ведь даже с нашими кóраклами мы едва управляемся!
– Я думаю, у нас получится – на моей лодке, – заметил Меум. – Я всё продумал. В любом случае мы сможем идти против течения на спокойных участках, а пороги будем обходить по берегу, перенося лодку, как делали дартмурские гномы в старые добрые времена в Краю Бегущих Вод[7].
– У меня есть идея получше, – вмешался Тысячелист. – Давайте попросим Водокрыса отбуксировать нас через бурные участки. Если он откажется, то, быть может, согласится Выдра.
– Блестящая идея! Выдра и Водокрыс! Отлично! Да они нас до сáмого Истока Причуди доставят, если мы попросим. Почему нам раньше не пришло это в голову? – мысль о путешествии нравилась Тысячелисту и Меуму всё больше и больше.
Вьюнок фыркнул.
– Что ж, можете отправляться, вы оба, а я останусь и буду продолжать наслаждаться жизнью – ещё хотя бы парочку лет. А вы не забыли о великане Громобое и Вороньем лесе? Вы – глупцы, я не желаю даже думать об этой сумасбродной затее. Можете идти, а я с вами не пойду. Вам-то хорошо, с двумя-то ногами, а у меня всего одна, да и та мне не очень поможет, если придётся убегать от великанов или плыть, если я свалюсь в Причудь.
Гномы продолжали спорить до тех пор, пока не погасли последние угли; наступила полная темнота, и был слышен только шум ветра снаружи. Под конец сморило даже Меума, и в тёмной пещере под старым дубом воцарилась тишина.
На остывшем лугу одна за другой улеглись спать коровы, а где-то вдали, за Чертоговой рощей, тявкала лесная собака (лиса). Через прорехи в рваных облаках поблёскивали звёзды, а под корнями дуба, где пахло дымком и копчёным гольяном, слышен был тихий храп трёх гномов, похожий на гудение эльфийских рожков. Солнце ушло на другую сторону большого круглого мира, и мягкий покров темноты обволакивал теперь всё живое. Не спали только ночные охотники, вроде красных лесных собак, да попрыгýши (так гномы называли зайцев), а что до филина Бена, то он был за самóй Коллинсонской церковью и охотился на свежей пашне.
Глава 2
Лодка спущена на воду
На следующее утро Меум и Тысячелист выяснили, что Вьюнок по-прежнему неколебим в своём решении воздержаться от путешествия вверх по ручью, которое казалось ему безрассудством. Вплоть до этого момента три гнома всегда жили в согласии и никогда не разлучались; сейчас же они впервые всерьёз разошлись во мнениях. Вьюнок был угрюм и даже отказывался разговаривать со своими товарищами; непривычное уныние охватило всю троицу.
7
Дартмур – местность в графстве Девон в Юго-Западной Англии, где болотистые пустоши перемежаются с плоскими гранитными холмами; именно здесь происходит действие романа Артура Конан Дойля «Собака Баскервилей». На холмах Дартмура берут своё начало многочисленные реки и речушки, впадающие затем в Бристольский залив на севере и пролив Ла-Манш на юге, поэтому гномы называют эту местность Краем Бегущих Вод. –