С непривычным трудом молодой человек свыкся не более чем за час и после, уже мастерски, не без помощи незнакомого помощника, справлялся с каждым бревном всего за двадцать минут. Физический труд помогал Егору в первую очередь духовно. Тяня за ручки железное лезвие вместе с отслаивающейся корой, парень попутно думал о Кате и Быке, который обещал помочь с ней встретиться. В голову, после недавнего разговора, давшего ответы на некоторые вопросы, закрались новые. А что потом? Вернутся ли они вместе в Москву? Или же останутся здесь навсегда? Или его одного, как не вписывающегося в общую картину, отправят обратно? Этого Егор понять еще не мог и решил, что подумает об этом уже после встречи. Еще неизвестно, как ко всему этому относилась сама девушка. Пока Егор мог с уверенностью сказать, что она оказалась здесь специально, а вовсе не пропадала, как он раньше думал. Только так он смог себе объяснить ее поведение при их первой встрече, после долгой разлуки, да и всю сложившеюся картину в целом.
За однообразной и одновременно требующей немало усилий работой, Егор не заметил, как время приближалось к вечеру, что значило - рабочий день подходил к концу. За это долго время, Егор успел очистить не один десяток деревьев. Когда из леса перестали нести новые, он стал помогать другим. Помогал укладывать готовые бревна в сруб, залезая наверх стройки, там же подавал Гоше шканты, которые тот забивал в бревна с помощью большого деревянного молотка, и один раз попробовал просверлить для этого дыру, но к такой работе Егор не был готов: сверло входило в дерево очень туго, а для этого была необходима недюжая сила, которой молодой человек похвастаться не мог.
Когда трудовой день закончился, а инструменты были аккуратно оставлены у лесов, в своей взлохмаченной голове Егор обнаружил бесчисленное множество щепок и опилок. Ими же была усыпана вся одежда, которую всего несколько часов назад ему выдала безкомплексная прачка. Следующая стирка планировалась лишь через неделю, поэтому работяги помогали друг другу, стряхивая с одежды и волос хотя бы основную часть строительного мусора. Так Егор помог очиститься Ване Капице - молодому напарнику, обладателю известной научной фамилии и по глупому отвисшей нижней губы.
-Давно уже здесь? - спросил он, когда огромной лапищей сметал со спины Егора древесную стружку.
-Второй день, - процедил сквозь зубы Егор, сгибаясь от боли каждый раз, когда тяжелая рука Вани мощным шлепком опускалась ему на спину.
-Тю, - удивился детина, закончив чистку и предоставив для взаимной помощи свою необхватную спину. - Я думал, что я тут самый зеленый. Неделю тут кантуюсь. Страсть как выпить охота, да девку какую-нибудь помацать. Не в курсах, как тут с этим?
-Не в курсах, - безучастно ответил Егор, удивляясь про себя потребностям Капицы.
Как порою различны приоритеты у людей, находящихся в одних условиях, думал Егор. Кому-то, как молодому детине - вновь прикоснуться к тем моментам, что доставляли удовольствие когда-то, кому то - сесть на теплом местечке, чтобы ни в чем себя не обидеть, а кому-то - просто-напросто убраться отсюда.
Изо всех сил пытаясь стряхнуть опилки с кителя Вани, Егор не заметил, как из чащобы, кто с топорами наперевес, кто - с привязанными к толстым веревкам свежесрубленным деревьям, шли лесорубы - тоже закончившие работу.
-Гоша! - претензионно возразил Ус, едва успев подойти к стройке и отпустить приволоченное бревно. - Почему рубить не пошел?
-Так меня Бык при Егорке оставил. - оправдывался грузин, которому пары не досталось и для чистки ему пришлось раздеваться до нательного белья.
-Опять он по личным назначает, - забормотал Ус, вытирая со лба рукавом кителя выступивший пот. - А нам - ходи, мучайся.
Гоша на это ничего не ответил - то ли не расслышал, то ли не посчитал нужным еще раз оправдываться. Он быстро оделся и засеменил в одиночестве в сторону кухни, занимать очередь.
Егору, который невольно оказался причиной претензий, Ус вообще ничего не сказал, только коротко кивнул, когда они встретились взглядами, и быстро отвел глаза в сторону после чего начал внимательно рассматривать свой топор и больше в сторону молодого человека, занятого обсыпанной опилками спиной товарища, не смотрел.