— Вы забываетесь! — рявкнул барон.
— К вам, барон, у меня нет претензий. Вы известны как человек чести. Я полагаю, вы принимаете за своим столом этого…человечишку, — он указал на Григория, взирающего не происходящее с огромным удивлением, — который сам бросил мне вызов и не явился к назначенному времени для решения вопроса чести!
Теперь пришла очередь барона удивляться.
— Это когда же ты успел, Гриша?
Тот наморщил лоб, силясь вспомнить всё произошедшее вчера, но это, похоже, было выше его сил.
— Полагаю, вы плохо помните вчерашнее, — тихим, робким голосом сказала баронесса, — произведенное вами опустошение в нашем винном погребке тому причиной. Я видела вас вчера на приёме у графа Девалаева, как и вас, Алексей Викторович. Думаю, там вы и повздорили?
— Именно так, сударыня, — человек в мундире вновь поклонился баронессе.
— Позвольте, — Василий встал и выпрямился во весь свой немалый рост, — Григорий вчера весь вечер провёл со мной, мы не покидали дом!
— Хотите сказать что я лгу!? — военный побледнел от гнева, — в таком случае вам придётся принять мой вызов.
— Охотно!
Барон ударил кулаком по столу:
— Не в моём доме! Езжайте за город и убивайте там друг друга сколько влезет!
Вадим удивился, насколько буднично произошло дальнейшее. Григорий, Василий и человек в мундире спокойно вышли, словно на прогулку. Он услышал цоканье копыт: троица просто погрузилась в карету и поехала на поединок. Вернутся не все, магические дуэли среди великосветской молодежи хоть и были запрещены, но тем не менее, происходили постоянно.
Барон, демонстрируя самообладание, спокойно доел свой завтрак, после чего обратился к жене:
— Похоже, ехать на беседу с господином Ничацким придётся тебе. Василий будет занят, а мне нужно ехать во дворец, сама знаешь.
— Конечно, дорогой.
Барон мрачно глянул на Вадима.
— Твоё экзотическое увлечение продлится долго?
— Дорогой, я ведь не мешаю тебе развлекаться?
Барон отставил столовый прибор, встал, поклонился баронессе и вышел. Они остались вдвоём, не считая слуг, но им баронесса приказала оставить столовую и закрыть за собой дверь. Дождавшись, когда они выйдут, она сказала:
— Знаешь, какое качество необходимо для того чтобы достичь успеха при дворе?
— Таковых несколько, — ответил Вадим. У него было чувство, что судьба только что мягко взяла его за шкирку и сейчас потащит куда-то.
— Перечисли самые на твой взгляд важные, будь добр, — сказала баронесса, оперевшись подбородком на сложенные ладони.
— Знатность рода, богатство, манеры, умение поддержать беседу, умение заводить друзей.
— Да, это всё важно, даже очень. Но ты забыл упомянуть самое важное качество, а именно удачливость. Тебе она присуща в полной мере.
— Не уверен в этом. Я постоянно влипаю в неприятности. Могу подвернуть ногу на ровном месте, а если с крыши падает сосулька, будьте уверены — она попадет в меня. Если мне вздумается пройтись босиком, я непременно наступлю на пчелу или гвоздь.
— Это мелочи. Похоже, тебе не везёт в мелочах, но это компенсируется везением в делах по-настоящему важных. Вот смотри: я раздумывала, как бы отвлечь моего дражайшего сына и не допустить его на переговоры с главой торговой гильдии господином Ничацким. Сына воспитывал супруг, а он отчего-то уверен в том что правильно воспитанный мужчина не должен разбираться в покупательной способности денег. Он бы, вне всякого сомнения, провалил переговоры. Ну а наши финансы пребывают в плачевном состоянии. В последнее время это становится нормой. Роскошные особняки в Александровской Слободе скрывают в себе нищету, если это не особняк Домидова, конечно. И вот тут появляешься ты. Ухитряешься вчера подслушать разговор великого князя, и одновременно выводишь из игры моего сына. Честно говоря, мои планы в отношении тебя были другими, но теперь всё изменилось. Поедешь со мной на разговор с купцами. Если тебе покажется необходимым что-то сделать — делай.
Она собралась было встать, Вадим набрался храбрости и спросил:
— Сударыня, вашего сына сегодня могут убить.
— Ну и что? — она казалась искренне удивленной, — рожу ещё, я не такая уж и старая. Между нами, это был бы хороший исход. Последний указ Его Величества даровал некоторые права женщинам. Я могла бы управлять состоянием, если сын будет мал, а супруг умрёт. Возможно даже, однажды мы увидим на престоле не Императора, а Императрицу. В конце концов, такое уже бывало. Заканчивай есть, переодевайся и вели подать карету.
Она порывисто вышла из столовой. Вадим доел яичницу, выпил кофе и отправился искать кого-нибудь, кто может распорядиться насчёт кареты. Долго искать не пришлось, слуги выстроились с той стороны двери. Они смотрели на Вадима, явно ожидая распоряжений.
— Ээээ, госпожа баронесса велела подать карету к парадному входу.
Ближайший к нему слуга повернулся и посмотрел на плечистого парня в ливрее, стоящего чуть поодаль. Тот нарочито небрежно, вразвалочку, пошёл к выходу.
— Это кучер? — спросил Вадим, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Так и есть, ваше благородие, — ответил один из слуг. Остальные продолжали стоять, уставившись на Вадима. Он почувствовал себя неудобно и сбежал от их взглядов в свою комнату. Там он пока одевался увидел в окно подкатившую к крыльцу карету. На козлах сидел кучер. Вадим внимательно всмотрелся в него, фиксируя в памяти каждую деталь внешности. Похоже, он тут на особом положении, его облик может пригодиться.
У Вадима в памяти хранились несколько обликов людей, но все они были из его родной деревни, и сейчас были бесполезны. Ну кому в Александровской Слободе нужен ключник или пасечник? Здесь ему предстоит обзавестись коллекцией посерьёзней.
Одевшись он вышел в вестибюль, дождался когда спустится баронесса и вместе они уселись в карету. Экипаж покатил по улицам Слободы, время от времени останавливаясь, чтобы баронесса могла перекинуться парой слов с пассажирами других карет с баронскими, графскими и княжескими гербами на дверцах. Похоже, баронесса Эйзенхаузен имела огромные связи. Мужчины и женщины, с которыми она беседовала, бросали любопытные взгляды на Вадима. Он чувствовал себя в высшей степени неуютно.
Остановилась карета у запредельно высокого с точки зрения Вадима семиэтажного здания, выстроенного в восточном стиле.
— Это «Сераль», — объявила баронесса, хотя Вадим и так догадался.
Отель казался немного неуместным в окружении выстроенных в классическом стиле особняков высшей аристократии Империи, но всё равно производил неизгладимое впечатление на дремучего провинциала, каковым являлся Вадим. Баронесса откровенно забавлялась от его растерянного вида.
— Прикрой рот, Вадик, не надо столь вопиюще бравировать своим провинциальным шармом.
Они вошли внутрь, баронесса тут же устремилась к стоящему у сводчатой двери служителю. Вокруг царила восточная нега, журчали фонтаны, по толстым коврам бесшумно скользили слуги в восточных нарядах, на низких диванах возлежали солидные господа, то ли решившие начать отдых с утра, то ли не завершившие вчерашние отдохновения. Служитель, к которому шла баронесса, словно вчера прибыл с Острова и не считал нужным переодеться. Типичный островной тёмный костюм, шляпа-котелок и даже брюки подвернуты, открывая взгляду лакированные ботинки.
— На седьмой, — бросила ему баронесса. Он с поклоном открыл дверь, и Вадим увидел небольшую комнату, стены которой покрывали зеркала. Он вошёл вслед за баронессой, служитель закрыл дверь, что-то загудело и комната поползла вверх.
— Интересная магия. Как он это делает? — спросил Вадим у баронессы, опершейся на поручень и обмахивающей себя веером.