Седьмого июля германские войска оказались уже в двадцати вёрстах от Варшавы и получили возможность артиллерийского обстрела фортов столицы Царства Польского. Русская армия начала уничтожать мосты и сжигать вокруг города опустевшие сёла с остатками неубранного урожая на полях. Весь скот был отогнан далеко в тыл. Ожидалось, что вскоре начнётся целенаправленное разрушение государственных зданий и храмов.
Немцы взяли крепость Остроленка на север от Варшавы и город Радом к югу. Железнодорожное сообщение между Холмом и Люблином, а значит и подвоз по этой ветке войск и припасов в Варшаву и Ивангород, был прерван.
В восточной Галичине царская армия, предварительно спалив город, ушла из Буска.
В тот же день в населённых пунктах Люблинской, Холмской и Волынской губерний, находившихся на направлении удара армий фон Макензена, объявили об эвакуации. Мирному населению предстояло покинуть и Владимир-Волынский.
Восьмого июля, отодвигаясь вместе с линией фронта, перебазировался во Владимир-Волынский 23 корпусной авиационный отряд, тот самый, что, несмотря на свой номер, был сформирован в Российской империи первым. Шесть аэропланов отряда — все фирмы «Дюпер» — настолько износились, что едва набирали высоту восемьсот-тысячу метров. Их моторы то и дело глохли прямо в полёте. На пробном броске из Володимира в тыловой Ковель, на расстояние всего сорок вёрст, отряд дважды совершал вынужденные посадки и до своей цели так и не добрался.
Девятого июля к австрийцам перешёл Добротвор.
Русское командование, армия, гражданское население были совершенно деморализованы. Целые сутки во всех церквах России звонили колокола и шла служба за дарование победы над врагом. Верховный Главнокомандующий Великий князь Николай Николаевич в специальном приказе призвал солдат к храбрости.
Десятого июля к северу от Варшавы разгорелись ожесточённые бои по всему фронту протяжённостью сто сорок вёрст, от Осовца до Новогеоргиевска.
Газеты подсчитали, что фон Макензену для поддержания своих войск нужно ежедневно подвозить на передовую, кроме собственно боеприпасов, три с половиной тысячи тонн обеспечений. Сколь блестяще генерал-фельдмаршал не подготовил наступление, его припасы уже должны были подходить к концу. Не говоря уж о том, что их подвоз к передовой требовала при всех превратностях войны не менее семисот исправных моторизованных грузовых автомобилей. И это при единственной хорошей дороге! В таких условиях фон Макензен должен был либо чрезвычайно быстро войти в Люблин и Холм и получить в своё распоряжение их железнодорожную сеть, либо отступить.
Одиннадцатого июля министр внутренних дел Австро-Венгрии дал разрешение на возвращение домой, в Галичину, сорока тысяч человек, которые в августе-сентябре 1914 года бежали от наступающей русской армии. У Вены не было сомнений в прочном, «вечном» владении Львовом.
Двенадцатого июля австрийцы захватили Травники и Раевец, расположенные на железнодорожном перегоне между Холмом и Люблином. Русские оставили защищавшие Варшаву крепости Пултуск и Рожан.
Четырнадцатого июля, уже в третий раз, завязались яростные бои в районе Грубешова, в тридцати вёрстах на запад от Володимира. Грубешов оказался в «подкове» — сражения шли не только к югу и западу от него, но и к северу, где за один только этот день фон Макензен занял одиннадцать населённых пунктов. При этом на фронте между Владимиром-Волынским и Красником рвущиеся к Люблину германо-австрийские войска применили артиллерийские снаряды, распространявшие при разрыве удушливый газ. Это известие вызвало среди остававшихся в Володимире жителей панику.
Газеты рассказали о новых способах борьбы с химическим оружием — нужно броситься навстречу ядовитому облаку и стремительно его пересечь, прижимая к носу и рту влажные тряпки. Иным изобретением была широкая и неглубокая траншея. Её предлагалось заполнить хворостом, полить керосином и при приближении облака поджечь. При горении раскалённый воздух поднимается вверх, унося с собой и ядовитый газ.
В тот же день части генерала фон Бём-Эрмоли приступом взяли Сокаль, железнодорожный узел в сорока пяти вёрстах к югу от Володимира. На фоне известий о боях под Грубешовом и применении химического оружия это событие осталось во Владимире-Волынском почти незамеченным.