Фактически большая часть намеченного плана немцев потерпела неудачу. Атаки парашютистов, сброшенных в районах Гераклиона и Ретимнона, были отбиты. Немецким войскам, высадившимся на планерах в районе Кании, пришлось вести тяжелые бои. Транспорты, на которых перебрасывался морской десант, были потоплены или отогнаны английскими кораблями. Однако немцы прекрасно использовали то положение, которое создалось в районе Малеме, где и была решена судьба сражения за Крит. Немцы высадили с самолетов десантные войска на побережье и в высохшем русле реки Тавонитис как раз в то время, когда их самолеты совершали налет на позиции английских войск и последние не смогли оказать им сопротивления. К наступлению ночи 20 мая немцы овладели аэродромом Малеме. Утром 21 мая на аэродроме приземлились несколько отрядов парашютистов. Начиная с полудня на аэродром стали непрерывно прибывать транспортные самолеты «Юнкерс-52» с войсками. Все контратаки наших войск, проводившиеся в течение двух следующих дней с целью восстановления положения на Крите, успеха не имели. К 27 мая немцы перебросили на Крит от 20 до 30 тысяч человек. Наши гарнизоны в Гераклионе и Ретимноне оказались полностью окруженными войсками противника. Непрерывные налеты немецкой авиации в сочетании с сильным натиском наземных войск сломили волю защитников острова к дальнейшему сопротивлению.
На протяжении этой тяжелой недели английская авиация прилагала все усилия, чтобы повернуть ход сражения в свою пользу. Несмотря на темные ночи, бомбардировщики «Веллингтон», базировавшиеся в зоне Суэцкого канала, производили налеты на немецкие аэродромы в Греции и на Додеканесских островах и сбрасывали снабжение осажденным гарнизонам Гераклиона и Ретимнона. Английские эскадрильи, базировавшиеся в Ливийской пустыне, на вооружении которых находились самолеты «Бленхейм», «Мэриленд» и «Бофайтер», производили налеты на войска противника в районе Малеме. Теперь английское командование приняло решение, противоположное тому, которое было принято перед нападением немцев на Крит, — попытаться использовать для защиты Крита истребительную авиацию, базирующуюся на самом острове. В районе Гераклиона подготовили посадочную площадку, на которую из Египта были переброшены 12 истребителей «Харрикейн». При этом два самолета были сбиты огнем своей корабельной артиллерии и четыре получили повреждения при посадке на разрушенную взлетно-посадочную полосу или выведены из строя во время налета немецкой авиации. Несмотря на то что значительное количество немецких самолетов было уничтожено во время налетов нашей авиации на аэродром Малеме, Теддер был не в состоянии изменить ход сражения в воздухе. Немецкая авиация ежедневно совершала на Крит несколько сот самолето-вылетов; английская же авиация производила в среднем менее 20 самолето-вылетов в день.
К счастью, эвакуация английских войск с острова проходила более или менее благополучно, за исключением частей, находившихся в Ретимноне, которые были полностью окружены, уничтожены или взяты в плен. Эвакуация производилась в ночное время. Немецкая авиация еще раз показала свою неспособность помешать эвакуации наших войск.
Из 28000 английских войск, находившихся на Крите, было эвакуировано около 14500 человек. Потери английской авиации за период с 17 мая до конца кампании составили 38 самолетов, потери немецкой авиации — 220 самолетов, в том числе 119 транспортных; кроме того, 148 самолетов противника были повреждены. Потери английского военно-морского флота были очень большими: потоплены три крейсера и шесть эскадренных миноносцев; получили повреждения один линейный корабль, один авианосец, одно вспомогательное судно, шесть крейсеров и восемь эскадренных миноносцев. Такой ценой заплатил Средиземноморский флот Великобритании за срыв операции противника по высадке морского десанта и за спасение своей армии.
Потеря Крита, вслед за потерей Киренаики и Греции, вызвала в военных кругах резкую критику в адрес наших военно-воздушных сил *. Такая критика в целом была справедливой. В Каире многие ответственные лица, включая английского посла в Египте и лорда Маунтбэттена, обвиняли Теддера в недостаточной поддержке с воздуха английской армии и флота.
•Захват Балканского полуострова и острова Крит войсками Германии и Италии значительно укрепил их положение и создал прямую угрозу английским морским коммуникациям на Средиземном море. Вместе с этим гитлеровское командование обеспечило правое крыло Восточного фронта для нападения на СССР. — Прим. ред.
Смысл всех этих обвинений заключался в том, что военно-воздушные силы якобы подвели армию. В свою очередь военно-воздушные силы выдвинули контробвинение армии, что она не сумела должным образом противостоять налетам авиации противника и что, не удержав наших аэродромов, она тем самым подвела и себя и военно-воздушные силы. То обстоятельство, что победа немцев на Крите «висела на волоске», порождало сотни недоуменных вопросов. Можно ли было удержать Крит, если бы мы там имели большее количество аэродромов или большее количество истребителей? А нельзя ли было выделить для обороны Малеме войска, которые не были измотаны боями в Греции? Что было бы, если бы расчеты нашей зенитной артиллерии были лучше укрыты и смогли обслуживать свои орудия во время налетов немецкой авиации? И если ничего этого нельзя было сделать, то стоило ли нам вообще пытаться удерживать Крит? Мы не ставим своей целью анализировать здесь все эти вопросы, уже отошедшие в область истории. Во всяком случае, немцы захватили Крит, но в дальнейшем они больше ни разу не отважились провести подобную крупную авиадесантную операцию.
Проблема Сирии беспокоила Военный кабинет с июня 1940 года, когда Франция изменила своему союзническому долгу. До тех пор пока Сирия признавала правительство Виши, для немцев не было серьезных препятствий в осуществлении своих планов на Среднем Востоке. Они в любое время могли уговорить или запугать французов, если им было необходимо получить разрешение на использование сирийских аэродромов. Получив эти аэродромы в свое распоряжение, немецкая авиация могла бы угрожать Палестине, Кипру и нашим источникам нефти в Ираке и Иране, а также наносить мощные удары по Суэцкому каналу. 6 мая 1941 года, когда первые немецкие самолеты, направляемые на помощь Рашиду Али, приземлились в Сирии, эта опасность из потенциальной переросла в реальную.
8 мая английское министерство иностранных дел получило подробный доклад о посадке и заправке немецких самолетов в Дамаске. 14 мая наша воздушная разведка обнаружила в Сирии на аэродроме Пальмира несколько немецких самолетов. В этот же день английская авиация произвела налет на этот аэродром.
В последующие дни наши самолеты совершили большое количество налетов на сирийские аэродромы, включая аэродромы в Раяке и Дамаске, а в первых числах июня произвели налет на склад авиационного бензина в Бейруте. Однако одними воздушными налетами нельзя было ликвидировать угрозу немецкой агрессии в Сирии. Необходима была по меньшей мере оккупация страны английской армией. 19 мая Комитет начальников штабов приказал командующему английскими вооруженными силами на Среднем Востоке быть в готовности к вторжению в Сирию по первому же сигналу. Для выполнения этой задачи необходимо было выделить достаточные силы, не ставя при этом под угрозу успех проведения операций в Ливийской пустыне.
25 мая наконец были выделены необходимые силы для отправки в Сирию. Они включали 7-ю австралийскую дивизию, шесть французских батальонов «Свободная Франция», индийскую пехотную бригаду и части 1-й кавалерийской дивизии. В операции также должны были участвовать отряд крейсеров и две эскадрильи морской авиации. Отряд военно-воздушных сил под общим командованием коммодора авиации Брауна вначале состоял из двух с половиной эскадрилий истребителей, двух бомбардировочных эскадрилий (включая одну эскадрилью, действовавшую из Ирака) и отряда тактической разведки. Общая численность авиации составляла 60 самолетов, против которых противник мог выставить около 100 самолетов.
Наступление английских войск началось 8 июня. Австралийская дивизия продвигалась из Палестины вдоль побережья в направлении Бейрута, французские батальоны и индийская пехотная бригада наступали из Трансиордании в направлении на Дамаск. Вначале наступление наших войск развивалось успешно. Наши бомбардировщики и истребители непрерывно производили налеты на аэродромы противника и быстро завоевали господство в воздухе.
В нескольких километрах к югу от Бейрута и Дамаска противник оказал ожесточенное сопротивление нашим войскам, и лишь ценой больших усилий французским батальонам и индийской пехоте удалось 21 июня захватить Дамаск. После этого наступление наших войск фактически прекратилось.
Но в это время внезапный провал и прекращение операции «Бэттл-Экс» * позволили Уэйвеллу и Теддеру перебросить часть сил из Египта в Сирию, благодаря чему обстановка здесь вскоре изменилась в нашу пользу. Между тем авиация в Сирии, усиленная двумя эскадрильями (45-й и 260-й), продолжала производить систематические налеты на аэродромы, казармы и другие военные объекты противника. Кроме того, наша авиация не давала ему возможности перебрасывать подкрепления морем: самолеты вели воздушную разведку над морем, прикрывали корабли своей эскадры, производили налеты на сирийские порты, главным образом на Бейрут, и атаковали корабли и торговые суда противника.
•Условное наименование операции, предпринятой английским командованием на Среднем Востоке в июне, 1941 года с целью освобождения Тобрука. — Прим. ред.
3 июля наши войска, наступавшие из Ирака, захватив аэродром Пальмира, начали быстро продвигаться к Хомсу. 9 июля 7-я австралийская дивизия при поддержке корабельной артиллерии и бомбардировочной авиации наконец прорвала оборону противника под Дамуром, южнее Бейрута. Одновременно другая группа войск, прибывшая из Ирака, начала наступать на север вдоль реки Евфрат. Под натиском комбинированного наступления наших войск, а также вследствие фактического уничтожения авиации и невозможности прорвать нашу морскую и воздушную блокаду, которая не позволяла противнику доставлять подкрепления морем, французский верховный комиссар в Сирии генерал Денц был вынужден принять наши условия. Приказ о прекращении огня вступил в силу 12 июля, а 14 июля было подписано соглашение о перемирии.
После заключения перемирия состоялся разбор боевых действий авиации обеих сторон, на котором присутствовал французский командующий авиацией в Сирии генерал Жаннекен и командующий нашей авиацией в Сирии коммодор Браун. На разборе Браун заявил, что главная причина поражения французов в Сирии заключалась в активных действиях английской истребительной авиации, которая основной удар наносила по французским аэродромам. В результате этого на земле были уничтожены и серьезно повреждены 55 французских самолетов; при проведении этих налетов мы потеряли только три самолета. В воздушных боях мы потеряли 10 истребителей, а противник около 30. Кроме того, налеты английской авиации на аэродромы вынудили французов размещать самолеты далеко в тылу своих войск, так что к концу кампании остатки французских ВВС в Сирии действовали из района Алеппо. По мнению Жаннекена, на решение Денца капитулировать в значительной степени повлияло еще и то обстоятельство, что аэродром в Алеппо находился хотя и на пределе, но все еще в радиусе действия английских истребителей, после того как они перебазировались в Дамаск.
22 июня немцы нанесли давно подготавливаемый ими удар по России. За неделю до этого Стаффорд Криппс информировал Военный кабинет, что, по мнению иностранных дипломатических представителей в Москве, русские смогут продержаться всего три — четыре недели. Дипломаты заблуждались так же глубоко, как и гитлеровские генералы. По мере того как проходили месяцы и кровавая волна германского нашествия разбивалась о несокрушимую стену сопротивления русских, становилось очевидно, что в положении на Среднем Востоке появился новый стабилизирующий фактор. Хотя немецкие ВВС все еще сохраняли некоторую свободу действий, основные силы противника теперь были безвозвратно прикованы к Русскому фронту. Каковы бы ни были силы, которые немцы могли собрать и использовать в Африке, — а они отнюдь не намеревались добровольно отказаться от Ливии, — они не могли, не сокрушив Россию или по крайней мере не прорвавшись через Кавказ, создать такое же превосходство в соотношении сил, с которым нам пришлось столкнуться в Греции. Что же касается итальянских войск, то мы теперь знали, что, какова бы ни была их численность, большого сопротивления они нам не окажут.
Таким образом, кризис, начавшийся в апреле 1941 года, закончился. Киренаику, Грецию и Крит мы потеряли; однако нам удалось спасти Египет и Ирак, а Сирия и почти вся восточная часть Африки перешли в наши руки. Противнику не удалось овладеть Средним Востоком, и все наши силы могли теперь быть направлены на борьбу за господство на Средиземном море. С сознанием того, что путь вперед, каким бы тяжелым он ни был, все же возможен, Теддер принялся за всестороннее изучение многогранного боевого опыта предшествовавших операций военно-воздушных сил, тщательную отработку и усовершенствование взаимодействия авиации с наземными войсками, продолжая в то же время вести решительную борьбу за превосходство в воздухе и проводить наступательные действия против морских коммуникаций противника.
Глава 8 Борьба на море
«Во время восточной кампании основной задачей немецкого военно-морского флота по-прежнему остаются боевые действия против Англии». Так говорилось в директиве главнокомандующего военно-морскими силами Германии адмирала Редера от 6 марта 1941 года, в которой уточнялось участие флота в выполнении плана «Барбаросса». Таким образом, какие бы новые задачи ни ставил Гитлер своей армии и военно-воздушным силам, задача, поставленная военно-морским силам, оставалась прежней.
Поэтому значительное сокращение потерь английских кораблей и судов, последовавшее вслед за роковым нападением Германии на Россию 22 июня, объясняется отнюдь не недостаточной активностью немецкого военно-морского флота. В июне, когда по сравнению с маем и апрелем потери нашего судоходства значительно снизились, общий тоннаж английских, союзных и нейтральных судов, потопленных флотом и авиацией Германии и Италии, все же составил 400000 тонн. Но уже в июле потери снизились до 120000 тонн. В августе потери несколько возросли, однако на долю подводных лодок приходилось меньшее количество потопленных кораблей и судов союзников. Одно время даже казалось, что мы можем рассчитывать на успех в битве за Атлантику.
Улучшение обстановки на море можно объяснить рядом факторов. Во-первых, в результате успешных действий флота и авиации было уничтожено, повреждено или блокировано в портах большинство немецких крупных кораблей. Во-вторых, наши конвои сопровождались теперь более мощным надводным эскортом и на значительно большие расстояния. Изменение маршрутов конвоев дезориентировало противника и давало хорошие результаты. В-третьих, в мае погибли или были захвачены в плен наиболее опытные экипажи немецких подводных лодок. И, конечно, далеко не последнюю роль сыграло расширение и усиление воздушного патрулирования над морем.
До марта 1941 года самые большие потери наш торговый флот нес на западных подступах к Англии. В марте Береговому командованию были переданы 107-я и 114-я бомбардировочные эскадрильи (из состава Бомбардировочного командования) для ведения боевых действий в районе Северного моря, а на северо-западе Англии активную деятельность развернула 15-я авиагруппа Берегового командования. Результаты этих мероприятий сказались незамедлительно. Уже в апреле немецкие подводные лодки начали переносить районы своих действий от берегов Англии в центральную часть Атлантики, и к июню 90 процентов наших кораблей и судов, потопленных немецкими подводными лодками, находились вне радиуса действия нашей авиации.
Улучшилась обстановка и на морских коммуникациях в районе западноафриканского побережья, что также объясняется в основном значительно возросшей активностью нашей авиации в этом районе. С марта по сентябрь 1941 года в английские порты Батерст и Фритаун прибыли три эскадрильи Берегового командования (95, 200 и 204-я), вооруженные летающими лодками «Сандерленд» и морскими разведчиками «Хадсон». За период июнь — сентябрь 1941 года количество самолето-вылетов с целью поиска и уничтожения подводных лодок противника в этом районе увеличилось в четыре раза. Соответственно уменьшились и потери нашего судоходства. В июне подводные лодки противника потопили в этом районе пять наших транспортов на удалении до 1000 километров от побережья, в июле и августе по одному судну, а в сентябре ни одного. Обескураженный неудачами, Дениц вскоре отозвал свои подводные лодки из западноафриканских вод.
Если в июне и августе 1941 года положение в войне на море было вполне удовлетворительным, то в сентябре обстановка для нас несколько ухудшилась. Общий тоннаж наших судов, потопленных подводными лодками противника, составил в этом месяце 267000 тонн. Но из числа 53 судов, торпедированных немецкими подводными лодками, только три были потоплены в радиусе ближе 600 километров от наших аэродромов. За вторую неделю сентября в английские порты было доставлено нашими конвоями самое большое количество грузов по сравнению с любой неделей начиная с августа 1939 года. Другим утешительным фактом явились успешные действия нашей корабельной авиации. Уже в августе наши палубные катапультируемые истребители начали сбивать немецкие самолеты «Кондор».
Важным событием в политической обстановке в сентябре 1941 года, значительно повлиявшим на ход войны на море, явилось благоприятное толкование позиции нейтралитета Соединенными Штатами. В начале 1941 года американцы решили, что посылать грузы через Атлантический океан бесполезно, если эти грузы не прибывают к месту назначения. Начиная с конца апреля американские военно-морские и военно-воздушные силы начали осуществлять поиск кораблей стран оси на значительном удалении от своих берегов. Обнаружив подводную лодку или корабль противника в море, они открытым текстом сообщали об этом на свои базы. Эти сообщения принимали наши корабли и суда, находившиеся в море, которые принимали необходимые меры защиты против возможных атак противника. В июле этого года американские военно-морские и военно-воздушные силы присоединились к английским силам в Исландии, а в начале сентября американское правительство объявило о своем намерении не только производить поиск, но и уничтожать любой рейдер или подводную лодку, которые будут обнаружены на маршрутах союзных конвоев между Северной Америкой и Исландией. «Военно-морской флот и авиация США не будут больше ждать, — заявил Рузвельт 11 сентября, — пока подводные лодки и рейдеры стран оси первыми нанесут нам смертельный удар… Отныне появление любого боевого корабля Германии или Италии в водах, охрана которых необходима для обороны нашей страны, будет на его собственный страх и риск…» Начиная с середины — сентября корабли военно-морского флота США стали сопровождать конвои на протяжении двух третей их маршрута в Англию. Одновременно конгресс США утвердил поправки к закону о нейтралитете, смысл которых заключался в том, что американским судам теперь разрешалось доставлять военные грузы на английские территории на Ближнем Востоке. Дальнем Востоке и в Западном полушарии.
В связи с изменением оостановки на море и новой позицией США в вопросе о нейтралитете адмирал Дениц 17 сентября доложил Гитлеру об «огромных затруднениях, причиняемых немецкому подводному флоту чрезвычайно сильными английским и американским флотами и большим количеством патрульных самолетов противника». Одновременно Дениц доложил Гитлеру, что немецкий подводный флот может достичь таких же результатов, как в прошлом году, если увеличить его численность в три — четыре раза. Предложение Деница не было лишено оснований. Несмотря на то что к этому времени число действующих в море немецких подводных лодок в среднем составляло около 40 единиц, результаты их действий были более низкими, чем в 1940 году, когда число действующих подводных лодок не превышало 9 единиц.