— Сложность в том, чтобы оставаться настороже все время долгого патруля, — прозвучал женский голос у нас в шлемах. — Хороший разведчик не тот, кто хорошо видит, а тот, кто не теряет внимательности при монотонной работе. Не позволяет мыслям блуждать в фантазиях.
«Ну, тогда у меня проблемы», — подумала я.
— Если вас припишут в команду разведчиков, — продолжала женщина с позывным Вспышка, — вы будете летать на кораблях класса «Валь», у которых деструкторы «Стюарт-138» заменены одним-единственным «Стюарт-131», и его огневая мощь гораздо меньше. Зато следящие системы лучше, их радиус действия больше и детализация выше. Креллов, которые летают ниже радаров, выловить все равно непросто, но, к счастью, они часто используют одну и ту же тактику, пытаясь обойти зенитки. Если знаешь, что они собираются делать, можно предвосхищать их шаги.
Все та же присказка. Если знаете, как поступит враг, у вас преимущество. Я воспользовалась им в бою, когда погибла Рвота, — спасла Киммалин, но оставила напарницу в одиночестве.
Никто меня не винил. Ход был верный — выйти из боя и защитить Киммалин. Но меня все равно мучили угрызения совести.
И… мое внимание уже рассеялось. Я попыталась вновь сосредоточиться на высматривании креллов, но поняла, что не предназначена для подобной службы. Мне требовалось что-то такое, что захватит меня с головой, например, жаркая перестрелка.
Вспышка продолжала объяснять нюансы: как заметить след низко летящего корабля по узорам в пыли, как креллы огибают холмы, когда хотят скрыться от сканеров, как понять, что перед тобой вдалеке — корабль или оптическая иллюзия. Полезные и важные вещи. Пусть все это мне не подходило, но я была рада, что Кобб заставлял нас пробовать себя в разных боевых ролях. У меня прибавлялось опыта, и абстрактные тактические термины, как например: «фланговые звенья», «резервные корабли» и «команды разведчиков», обретали смысл.
В небе послышался хлопок. Наша тренировка с разведчиками проходила во время реального боя.
— Как вы решаете вопрос с… эмоциями? — спросил Артуро. — Во время разведки, когда… ну…
— Когда все остальные сражаются, а возможно, и гибнут? — спросила Вспышка.
— Ага. Все мои инстинкты кричат о том, чтобы я летел в бой. Все это как-то… трусливо.
— Мы не трусы! — повысила голос Вспышка. — Мы летаем на кораблях, у которых есть лишь малая толика вооружения того же «Поко». И если мы перехватываем креллов, то, бывает, сражаемся сами, стараясь выиграть время для…
— Простите! — остановил ее Артуро. — Я не имел в виду ничего такого!
Вспышка выдохнула.
— Мы не трусы. АОН совершенно четко дает это понять. Но иногда приходится иметь дело с… косыми взглядами. Это часть жертвы, которую мы приносим во имя безопасности пещер Непокорных.
Я выполнила серию аккуратных уклонений с креном, воспользовавшись возможностью отработать маневры на низких высотах. Наконец дождь обломков позади прекратился, и Кобб приказал возвращаться.
Мы построились, провели перекличку и полетели обратно к базе. После приземления, пока я ждала кого-нибудь из наземной команды, мой взгляд упал на столовую, и я слабо улыбнулась. Вспомнилось, как в первый день учебы я врезалась в ее голографическую копию.
Волна вины смыла улыбку. Прошло лишь три недели после гибели Рвоты. Я не должна чувствовать себя счастливой.
По трапу взобралась Сив. Я нажала на кнопку открытия кабины и, стянув шлем, вручила его женщине.
— Отличная посадка, — сказала она. — Нам нужно сегодня обратить на что-нибудь особое внимание?
— Похоже, сфера управления заедает. Когда я ее двигаю, она будто отдергивается обратно.
— Вечером хорошенько смажем механизм. Как кнопка приема? Все еще залипает? Мы…
Она осеклась, когда на соседней платформе приземлился истребитель класса «Кэмдон». С левой стороны фюзеляжа валил дым. Выругавшись, Сив съехала вниз по боковинам трапа и побежала к кораблю вместе с несколькими другими техниками.
Борясь с дурнотой при виде бедного корабля, я спустилась и присоединилась к Йоргену, который стоял у края стартовой площадки. Мы уставились на пламя. Приземлились еще несколько истребителей, и один, как бы невероятно это ни казалось, был в еще более плачевном состоянии. Скад! Если это выжившие, сколько пилотов мы потеряли?
— Ты слушал канал командиров звеньев? — спросила я.
— Ага, — ответил Йорген. — Их зажали с флангов, а потом атаковали сдвоенным звеном вражеских кораблей. Креллы словно хотели уничтожить именно их, игнорируя остальных.
Я выдохнула. К нам подошли Артуро и ФМ. Мы стояли и смотрели, как техники вытаскивают из горящего корабля почти бесчувственную девушку-пилота, спасая ее жизнь. Часть техников тушили корабль пеной.
— Штопор, ты была тогда права, — произнес Артуро. — Когда сказала, что АОН проигрывает в этой войне.
— Мы не проигрываем, — возразил Йорген. — Не говори так.
— Нас сильно превосходят в численности, и становится только хуже. Могу показать тебе статистику. Креллы восполняют потери, и нам за ними не угнаться.
— Мы выживали много лет. Всегда казалось, что мы у роковой черты. Ничего не изменилось.
Мы с Артуро переглянулись. Ни он, ни я в это не верили.
В конце концов Йорген приказал идти на разбор полета с Коббом. Мы двинулись к учебному корпусу и с удивлением обнаружили Кобба у входа. Тот болтал с какими-то незнакомыми людьми.
Артуро застыл на месте.
— В чем дело? — спросила я.
— Это моя мама. — Он указал на собеседницу Кобба. Та была в военной форме. — Скад!
Он прибавил шагу и приблизился к Коббу и матери почти бегом. Я бросилась было следом, но Йорген схватил меня за руку и притормозил.
— Что происходит? — прошипела я.
Увидев Артуро, Кобб отдал честь. То есть реально отдал честь Артуро. Я посмотрела на Йоргена: его губы сжались в линию. Я шагнула вперед, но он меня удержал.
— Дай им немного времени, — сказал он.
ФМ поравнялась с нами и стала смотреть, не произнося ни слова. Похоже, она тоже знала, что происходит.
Кобб вручил что-то Артуро. Значок?
Артуро уставился на значок, а потом хотел бросить его на землю, но мать перехватила руку. Постепенно Артуро расслабился и неохотно отсалютовал Коббу. Обернулся и отсалютовал нам тоже.
Его мать отошла, и Артуро медленно повернулся и побрел следом в сопровождении двух мужчин в костюмах.
Кобб заковылял к нам.
— Может, кто-нибудь объяснит, что тут произошло? — потребовала я. — Ну? Хоть намекните. Мне волноваться за Артуро?
— Нет, — ответил Йорген. — Родители забрали его из АОН. Это назревало уже пару недель — с того боя, когда его чуть не сбили. Они запаниковали. Не для протокола, конечно. Никто никогда не признается, что испугался за сына.
— Они подергали за кое-какие ниточки, — добавил Кобб. — Адмирал пошла на компромисс. Артуро получает значок пилота, но школу не оканчивает.
— Это как? — спросила ФМ.
— Бессмыслица какая-то, — согласилась я. — Он не окончил школу, но стал боевым пилотом?
— Он вышел в почетную отставку, — пояснил Кобб. — Официальная причина — семья нуждается в нем для контроля над грузовыми перевозками. Без поставок из других пещер у нас никогда не будет хватать запчастей для воспламенителей. Вы трое, пойдемте-ка на разбор.
Кобб ушел, к нему присоединились Йорген и ФМ. Похоже, они смирились со случившимся, словно только того и ждали.
Я не пошла следом. Меня охватило возмущение за Артуро. Родители просто вот так взяли и забрали его?
Йорген ждал того же самого, вспомнила я. Может, они все к такому готовы. По крайней мере, отпрыски заслуженных семей.
Стоя перед школой, я вдруг впервые осознала, что была единственной обычной девчонкой из всего звена, которая продвинулась так далеко. Меня охватила беспричинная злость. Как родители смели его защищать, как раз когда стало опасно? Особенно против его собственного, вполне явного желания?
Йорген остановился в дверном проеме, пропустив остальных вперед, и обернулся ко мне.