Светлана взяла Влада под руку, и они медленно направились к троллейбусной остановке. Ромашки качали свои головки возле её ног, в такт движению.
Только они вышли из сквера, как сразу заметили небольшую группу цыган, состоящую из женщин и детей, которые промышляли продажей мелких вещей. Они приставали к прохожим, ругались между собой, некоторые тут же кормили грудью детей, не переставая при этом предлагать свой товар. Цыганята ни в чём не уступали своим матерям. Они были такими же нахальными, приставучими и голосистыми.
Влада всегда удивляли цыганские дети. Глаза у них, даже у самых маленьких, которые стоят, когда держатся за материнскую юбку, всегда были взрослыми. Казалось, что для них не существовало понятие «наивный чистый взгляд ребёнка». Они с детства уже знали что торговать, чем торговать и почём.
Проходя «цыганский базар», Влад заметил старую цыганку, которая мирно сидела на перевёрнутом деревянном ящике для фруктов. Вокруг неё расположились плотным кольцом цыганята. Владу было интересно, старуха учит их своему хитрому цыганскому ремеслу, или рассказывает им одну из своих страшных сказок. Глаза у детей были широко раскрыты. Их ширина соперничала с широтой раскрытых детских ртов.
— Смотри. — Сказал Влад и указал Светлане старушку — цыганку. — Как ты думаешь, что она им рассказывает? — Светлана в ответ пожала плечами. — Давай подойдём поближе и послушаем?
— Не хочу. И, вообще, я её боюсь. Посмотри, какие у неё злые глаза. — Сказала Светлана недовольным голосом. — Не пойду к ней. А вдруг она нас ещё и сглазит?!
Но Влада, как магнитом, притягивало к этой колдунье. И он подвёл к ней Светлану через силу. Подойдя к цыганке, Влад присел рядом с ней, и заглянул цыганке в лицо.
На него взглянули старческие воспалённые и слезившиеся глаза, но они на удивление были умными и добрыми. И Владу вдруг захотелось, чтобы цыганка ему погадала.
— Бабушка, оторвись на минутку от своих сказок и погадай мне. — Произнёс он и удивился своему голосу. Это был не, привычный ему, нахальный говор. Это был его внутренний голос, который очень редко выходил на свет, и который Влад, почему — то, очень тщательно хранил в душе.
— Погадай. — Повторил внутренний голос. — Пожалуйста.
Старуха смотрела на него и молчала.
Влад терпеливо ждал.
— Пойдём. — Сказала Светлана. — Оставь её в покое.
Влад не обратил внимания на её слова. Он молча ждал, но молчала и цыганка.
— Хочешь, я помогу тебе? — Продолжил он. — У меня через два дня свадьба.
Взгляд цыганки изменился. Он стал жёстким и пронзительным.
— Женишься — счастлив не будешь, а не женишься — своё счастье не найдёшь. — Произнесла цыганка и опустила глаза.
— Как это? — Не сразу понял её слова Влад. — Вот нагадала! Ты же сама себе противоречишь? — Влад поднялся с колена и подошёл к Светлане.
— Вот оно — моё счастье! — Сказал он и, обняв её за плечи, повернул лицом к цыганке. — Я нашёл своё счастье ещё до свадьбы. Вот оно — моё счастье. Посмотри.
Цыганка взглянула на Светлан и произнесла. — Ты обнимаешь чужую жену, хотя женишься ты на ней.
— Ну что, убедился, это врунья? — Взорвалась Светлана. — Пойдём, хватит время терять. — Она развернулась и пошла прочь. Влад последовал за ней.
— Постой! — Догнал его голос цыганки. — Заплати мне за гаданье. Дай мне хоть пятак из левого кармана. — Цыганка протянула к нему старческую ладонь.
Влад опустил руку в левый карман брюк и вынул пятак. Всё ещё туго соображая, он положил пятак ей в ладонь и увидел, что глаза её смеются.
«Чертовщина какая-то»! — Мелькнула мысль в его голове, но он тут же её отогнал и устремился догонять Светлану.
Он догнал её у выхода из сквера. Светлана шла быстро, гордо подняв голову. Было видно, что она злилась. Даже стук её каблучков как бы говорил: «Я злюсь, я злюсь…»
— Светик, не обращай внимания. — Решил поправить дело Влад. — Ты же у меня единственная и неповторимая. Ты — самая, самая, самая.
— Я злюсь, я злюсь. — Твердили её каблучки.
— Светик, что ты хочешь? Я всё для тебя сделаю.
Светлана молчала.
— Ну, подумай, прекрасная головка, что бы ты хотела? — Влад прислушался к её каблучкам.
— Я хочу, я хочу… — Твердили каблучки. — Я хочу есть. — Вдруг резко прервала их болтовню Светлана и холодно взглянула на Влада.
Влада всегда поражала способность Светланы «холодно» жить. Одним словом она могла зачеркнуть прожитый её миг и больше никогда к нему не возвращаться, попусту его не переживать. Вот и сейчас, одним словом «есть» она зачеркнула случай с цыганкой и «приказала» себе и Владу о нём не думать.