Было бы ошибкой предполагать, что накопление знаний последовательными поколениями людей означает, что каждая часть этого накопленного багажа должна быть проглочена в один присест. Прогресс в области фундаментальных знаний упрощает понимание больших объемов информации, при этом развитие знания сокращает время обучения, необходимое для овладения различными областями науки в должной мере. Этот принцип и должен стать основой для разработки учебных программ.
Суммируя все это, уже сейчас можно сказать, что возраст окончания школы (в хорошо организованном обществе) не увеличивается бесконечно; он асимптотически приближается к своему максимуму. Вообще говоря, возраст окончания школы, за редким исключением, должен оставаться внутри существующего диапазона в 16 25 лет. Однако внутри указанного возрастного диапазона объем необходимого высшего специального образования изменяется главным образом в связи с требуемой квалификацией работников. Итак, мы выяснили что диапазон возраста окончания школы (при условии проведения необходимых реформ в образовании) не будет изменяться; скорее всего, влияние будущего технологического прогресса должно сдвинуть верхнюю границу возраста окончания школы для большинства молодых людей ближе к 25-летнему рубежу по мере того, как технологический прогресс будет повышать требования к занятым на производстве.
После того, как мы более или менее разобрались с этим вопросом, мы обратим наше внимание на изменение возрастного состава населения, начиная с примитивных обществ охотников и собирателей.
Основное соображение, с которым мы сталкиваемся при рассмотрении данного аспекта технологического прогресса, состоит в том, что взрослая, работоспособная часть населения должна оказывать поддержку группе школьного возраста (и младше) вплоть до окончания школы (или ее функционального эквивалента в более отсталых общественных формациях). Низкая продуктивность отсталых обществ и низкая продолжительность жизни делают детский труд правилом. Не только рост созидательной мощи труда действительно требует увеличения возраста окончания школы (или его эквивалента), но и само повышение возраста окончания школы невозможно без ее соответствующего роста.
Определим наполнение рыночной корзины (для каждого члена семейства младше выпускного возраста), необходимое для содержания младенцев, детей и молодых членов семейств в течение года при данном уровне рождаемости в этих семействах и при данной доле (на душу населения) в рыночной корзине этих семейств. А теперь сравним полученный результат с вкладом (на душу населения) в среднюю рыночную корзину, создаваемым трудом производительных работников общества. Рассмотрим все это вновь с позиций числа производительных работников в каждом семействе.
Рассмотрим это вновь с позиций общих расходов на расширение всех инвестиций для вступления новых членов в ряды производительной части рабочей силы, а затем, таким же образом, для входящих в состав рабочей силы в общем. Мы должны учесть расходы на всех, переходящих в следующую, взрослую часть населения сперва учитывая эти расходы только для той части молодежи, которая войдет в состав рабочей силы в общем, а затем, учитывая эти общие расходы только для той части молодежи, которая пополняет ряды работников производительной сферы экономики. Какова отдача обществу от вступления в трудовой возраст лиц, пополняющих состав производительного компонента рабочей силы? Мы должны рассматривать эти вопросы именно так, поскольку только производительная часть рабочей силы создает физические товары.
Далее, вычитая использование физических товаров для накладных расходов, а также потребление энергии системы на само производство физических товаров, проверим ежегодный остаток на каждого занятого в производственной сфере и на среднее число таких работников в каждом семействе. Далее вычтем то годовое накопление рыночной корзины физических товаров, которое предназначено взрослым членам семейства. Сколько же лет работник производственного сектора должен «выплачивать» инвестиции для ежегодного включения всей молодёжи данного возраста в состав взрослой части населения?
Таким образом, в гипотетическом случае, когда производительность работников рассматривается неизменной, потенциал «выплаты» определяется тем количеством лет, в течение которых работник будет работать эффективно. (Даже при хорошем здоровье приемлемый максимум напряженности физических усилий задает оценочный верхний возрастной предел, после которого долголетие уже не «дает отдачи» даже в случае интенсивного труда на занимаемом рабочем месте.) Теперь должно быть ясно, почему продолжительность жизни выше 70-75 лет (для населения, рабочая сила которого на 50% состоит из работников производительного сектора) необходима для удержания американской экономики на жизненных стандартах, считающихся сегодня удовлетворительными.
Если мы формально выберем 65 лет в качестве официального возраста выхода на пенсию работающих людей, то достигнутые сейчас критерии в здравоохранении приведут к появлению определенного количества пенсионеров в возрасте 66-69, 70-74, 75-79, 80 лет и старше. Таким образом, ценой возросшего долголетия являются средства на поддержку существования этих возрастных групп населения, так же как и групп, не достигших возраста окончания школы. Мы должны, в соответствии с этим, пересчитать общий результирующий вклад на каждого работающего человека в составе рабочей силы. Долголетие, здоровье людей и другие необходимые условия развития общества, включая медицинские расходы, все это должно быть отнесено к «налогам» с производства физических товаров, необходимых для обеспечения полной потребительской корзины и статей накладных расходов, связанных с перечисленными нуждами. Это является приблизительным определением термина «необходимый доход в зарплате или его эквивалент».
Снижение зарплаты или ее эквивалента ниже этого необходимого уровня приведет к тем результатам в характеристике населения, которые и, подразумеваются нашими умозаключениями. Попытка снижения зарплат ниже указанного уровня (тенденция, наметившаяся в экономике США в результате последствий событий 15 августа 1971 г. [1]) ведет к ухудшению условий жизни детской и пенсионной части населения, с одновременным сокращением объема и качества медицинского обслуживания, предоставляемого каждому.
Одно из проявлений этого уменьшение числа членов семейства. Это очевидный способ снижения реальных доходов среднего семейства без соответствующего снижения доли членов семейства в потребительской корзине на душу населения. Усиление тенденции отделения пенсионеров от семейств с работающими людьми понижает средний уровень существования этих отдельноживущих пенсионеров ниже среднего уровня работающих семейств; короче говоря, расходы урезаются вдвое снижением выплат для населения пенсионного возраста и увеличением смертности среди них. Для лиц моложе 65 лет последнее достигается также переводом медицинских служб на режим «затраты-выгода». Стоит ли вкладывать средства и усилия в этого больного человека, определяется на основании его налоговых выплату взносов на больничное страхование в течение оставшихся рабочих лет.
В этом клубке проблем процесс, принимающий форму падения уровня рождаемости, в конце концов приводит к эвтаназии* как среди пенсионеров, так и серьёзно больных людей в возрасте от 50 до 65 лет.
Тем временем развивается тенденция к сокращению рождаемости и расширению практики прямой и косвенной эвтаназии. Снижение рождаемости за время одного поколения приводит к уменьшению числа людей, входящих в состав рабочей силы. И даже если уровень рождаемости не будет падать, дальше, цепная реакция 20 25 лет спустя приведет к меньшему числу входящих в состав рабочей силы, чем число вошедших в состав рабочей силы в конце поколения, приведшего к первому падению рождаемости. Если же уровень рождаемости будет продолжать падать, то результат, конечно, будет еще намного хуже. Всё это, начиная с падения рождаемости в 1957-1959 годах, описывает тенденции, происходящие сейчас в Америке и с американской рабочей силой (и если бы только с позиций общего приближения!).