- Потом, возможно, и я тебе объясню. Договорились? - она язвительно сощурила глаза.
- Интриганка. Похоже, и у меня нет выбора, - медленно проговорил он, явно не желая заканчивать разговор.
Послышались голоса людей. Кто-то шел в направлении беседки. Антип, чертыхнувшись, тут же перемахнул через ограждение и скрылся в кустах. Лика подождала некоторое время. Судя по голосам, это была пожилая пара из комнаты на втором этаже.
- Эдик, я думаю, что все обойдется. Вот увидишь. У меня интуиция, - говорила женщина.
- Дай-то Бог! - ответил некий Эдик своей спутнице.
Она вышла из беседки в тот момент, когда пара уже прошла мимо. Лика остановилась, пытаясь прислушаться к разговору, но они шли молча. Она поймала себя на том, что превратилась в вульгарную ищейку. Докатилась, что называется. Осталось только подглядыванием заняться!
Было начало восьмого. Лика сидела перед зеркалом, думала о предстоящем ужине с Виктором и чувствовала, как в очередной раз ее охватывает непреодолимое желание собрать чемодан и уехать. Зотов держал ее на крючке, и это обстоятельство сильно раздражало ее. Не потому, что она не может совладать с собой... хотя, наверное, не может. Вот-вот, признайся себе! - мысленно прикрикнула она. - У тебя есть повод, придуманный тобой, чтобы позволять втягивать себя в эту интрижку. И ты рада этому! Тебе страшно, но ты рада!
Зазвонил мобильник. Лика с шумом выдохнула и взяла телефон в руку. Григорий?!
- Гриша, привет!
- Здравствуй. Как дела, солнце мое?
- Как же я рада... ты уже вернулся из своей заграницы?
- Да. Вот только вышел из аэропорта. И сразу звоню тебе.
- Спасибо. Теперь будем на связи. Послушай, а ты приезжай сюда. Места свободные есть. Некоторые постояльцы уехали раньше срока...
- Нет, что ты. Об этом приходится только мечтать. Работы под завязку. Новый материал нужно обработать, согласовать с главным сроки выпуска и так далее... Через десять дней опять командировка...
- Как это? Хочешь сказать, что я вернусь, а ты уедешь?
- Что ж поделать, дорогая... - Гриша чуть запнулся, затем добавил: - подруга. Такова се ля ви.
- Печально. Вот как ты себе представляешь семейную жизнь, когда женишься? Что скажет твоя жена, если ты все время будешь в разъездах?
Гриша помолчал, затем очень серьезно произнес в трубку:
- Нормально представляю. Жена будет понимать меня. И ждать. Она умная женщина.
У Лики екнуло сердце.
- Ты что, собрался жениться? - упавшим голосом спросила она. - А почему я ничего не знаю. Сюрприз что ли...
- Никаких сюрпризов. Ты узнаешь первая. Не волнуйся.
- Спасибо, утешил... Ладно, Гриша. Пойду на ужин. Не пропадай...
Лика положила телефон, подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и разозлилась: кукла ряженая! Ни ума, ни вкуса... Затем пошла в ванную комнату, тщательно умылась прохладной водой, нанесла легкий крем на лицо и покрыла губы едва заметной помадой. Достаточно.
Спустившись вниз с небольшим опозданием, она увидела Виктора, вальяжно расположившегося в плетеном кресле на террасе. Он что-то беззвучно насвистывал, закинув руки за голову. Не сомневается в том, что я приду - это первое, что пришло ей на ум. Лика еще некоторое время постояла в холле у стеклянной двери, затем не спеша вышла к Зотову.
- Добрый вечер, - проурчал томным баритоном Виктор, оглядев ее с ног до головы, будто прицениваясь. Удовлетворенно хмыкнув - оценил, видать, положительно - он поднялся ей навстречу.
Вход в его квартиру был в торце здания. С обратной стороны, пояснил Зотов - апартаменты Альбины Афанасьевны. Поднявшись на высокое крыльцо, Виктор открыл темную металлическую дверь и впустил Лику в небольшой квадратный коридор с узкими, длинными окнами, расположенными под самым потолком. Там же, по всему периметру, располагались светильники в виде свисающих вниз хрустальных сосулек.
- Прошу, - Виктор распахнул большую двухстворчатую дверь, ведущую в гостиную, совмещенную с небольшой кухней.
Стеклянный стол прямоугольной формы, отделявший кухню от гостиной, был сервирован на двоих: бутылка вина, фужеры на длинных ножках, ваза с фруктами и несколько салатниц с овощами, окружавшими центральное блюдо с рыбой. Негромко работал телевизор, из большого, низко висящего абажура, обтянутого белым шелком, лился на стол мягкий, ровный свет. Окно было приоткрыто, и плотные шторы с растительным рисунком едва заметно трепетали от ветра.
- У тебя очень уютно, - тихо произнесла Лика, не осмелившись войти дальше порога.
Виктор обернулся и удивленно спросил:
- Так что ж ты стоишь? Я, честно говоря, проголодался! - он отодвинул стул, жестом приглашая ее за стол.