Постепенно, глядя на детские лица, капитан начинал понимать смысл этого молчания.
С такой тишиной он встречался только в тюрьмах. Но тогда перед ним стояли заключенные, взрослые люди. А эти?..
«Странно, странно все это», — думал капитан.
Дети вытянулись по стойке «смирно», будто окаменели. Лица бледные, но в глазах — ненависть и решимость. Капитан почувствовал тревогу. Постепенно она передалась и директору.
«Что бы все это значило, — подумал он. — Откуда такое единство? Нужно что-то предпринимать. И немедленно».
Но директора опередил капитан. Он приблизился к одному из малышей и спросил как можно ласковее:
— Как тебя зовут, мальчик?
Мальчуган стоял насупившись, даже дышать перестал.
— Как это понимать? — Капитан постепенно терял терпение. — Я вас спрашиваю, господин директор.
— Почему молчишь? Ответь господину капитану! — подбежал к малышу директор.
— Не хотим ехать в Италию! — раздался решительный голос Петрита.
— Не хо-тим! Не хо-тим! — поддержали его несколько голосов.
Через минуту эти два слова уже скандировали все ребята. Все громче и громче, все более вызывающе…
Директор опешил: «Это же настоящий бунт! И где? В его приюте». Если бы не капитан, который еще кое-как держался, он наверняка вызвал бы надзирателей и наказал всех без исключения! Но офицер быстро перехватил инициативу.
— Ребята, эта поездка только в ваших интересах, — опять заговорил он медленно, подыскивая слова, стараясь скрыть раздражение и злобу. — Италия — страна красивая, богатая, большая… Да и отправляем мы вас туда не навечно. Выучитесь и вернетесь обратно в Албанию. Но уже образованными. Может быть, офицерами, карабинерами…
Последние слова его заглушил нарастающий шум.
— Не хо-тим! Не хо-тим! Не хо-тим! — скандировал весь приют.
Капитан замолчал, вдоль шеренги бегал директор и кричал:
— Но почему не хотите? Почему?!
И опять, овладев собой, даже улыбаясь, заговорил капитан:
— Вы будете жить в красивом городе на берегу моря… Например, Анкона… Это просто изумительный город на самом побережье… — Капитан опять увлекся и уже не мог остановиться. — Ваш директор, кстати, тоже из этого замечательного города. И он поедет в Италию вместе с вами. Там будет совсем неплохо. Просто отличная идея. Не так ли, господин директор?
— Несомненно, господин капитан, — заискивающе пролепетал директор, которого этот вопрос застал явно врасплох.
— Ну вот, и директор, ваш любимый воспитатель, отправится с вами. Как же, малыш? Поедешь в Италию?
Малыш упрямо молчал, опустив голову.
— Так как, мальчуган? Поедешь? — повторил капитан свой вопрос и дружески улыбнулся.
Капитан решил молчание истолковать как согласие и поэтому бодро обратился уже ко всем ребятам:
— Ну и прекрасно! Видите, он согласен, он едет. Кто следующий?
Малыш по-прежнему молчал. Он только слегка отступил назад. В это время общий гул голосов опять перешел в скандирование:
— Не хо-тим! Не хо-тим! Не хо-тим!
Капитан вскинул голову и с угрозой отчеканил:
— Что ж! Не хотите ехать, вам же хуже. Отправим силой!
Повернувшись на каблуках, он направился к лестнице. Директор, обливаясь холодным потом, засеменил сзади.
Ребята оставались в строю, никто не хотел уходить — все смотрели на Петрита: что он скажет? Так ли они вели себя?
— Молодчина! — Петрит потрепал малыша по вихрастой голове. — Ты был героем! И все вы молодцы. — А про себя подумал: «Интересно, что бы сказал Трим обо всем случившемся?»
Этот вопрос не давал ему спать всю ночь. И не проходила тревога: вдруг придут машины за приютскими ребятишками.
Но все было тихо…
5
Уже спали приютские ребята, а Агрон и Дрита продолжали искать Трима. Были они на площади у моря, у знакомых ребят, возле утеса, где обычно собирались юные подпольщики. Трима нигде не оказалось.
— Может быть, он ушел к партизанам и уже не вернется? — предположила Дрита.
— Не думаю, — отозвался Агрон. — Он бы нас предупредил.
— А если именно для этого он и искал тебя сегодня?
— Что же делать? — забеспокоился Агрон.
Дрита сказала:
— Нечего бегать без толку. Ведь мы не знаем точно, где он может быть. Пошли к нему домой и там будем ждать.
«Разумно», — подумал Агрон, но согласился вроде бы неохотно: надо же охранять свой авторитет.
Они подошли к дому Трима. В одном окне мерцал свет. Агрон заглянул. За столом сидела мать Трима и что-то вязала.
— Дядюшки Хюсена, кажется, нет дома! — прошептал Агрон.