Но тогда, блядь, почему же меня не покидает ощущение, что мою жопу уже смазали вазелином и к ней выстраивается очередь из озабоченных нигеров?!
Я что-то упускаю? Допустим, Жанна и Химэ - условно безопасны. Хотя последняя - это еще спорно, но допустим. Городские власти тоже не такая уж угроза - в свете последнего заявления парочки невидимок. Конечно, еще вопрос, стоит ли им вообще верить, и не стал ли я жертвой простого наеба. Но допустим, тут у нас тоже все хорошо.
Тогда остается только тот охотник-стрелок с гипотетической бандой, а также ебанушка-блонди с копьем, но только эти двое не могут создать такое давление - я уже чувствовал угрозу от каждого из них по-отдельности, и примерно представляю, что меня ждет. Так вот, должно быть что-то еще. Еще один охотник за моей несчастной жопой? Вполне возможно.
Блядь, и ведь из этого борделя тоже сейчас не съебаться - стрелок стопудово караулит снаружи, раз уж сразу не сунулся. Или рискнуть?
Опять во весь свой немалый пушистый рост встал, поигрывая черным и толстым стояком, извечный вопрос: как свинтить по-тихому так, чтобы надвигающаяся заварушка обошла мою жопу стороной?
Хотя, с другой стороны, а зачем мне, собственно, свинчивать? Можно ведь разобраться со всеми проблемами разом!
Ну, или наполучать пиздюлей, что более вероятно.
- Бляяяяя, - протянул я, яростно почесав затылок. - Короче! Применим самый древний и верный метод принятия решений!
- Это какой же? - заинтересованная Химэ подошла поближе. Видя мой направленный на дыры в одежде биороида взгляд, Жанна фыркнула и вцепилась мне в руку.
Ну, хоть с кинжалом на нее не кидается, и то прогресс. Кстати, занести в склерозник, потом хорошенько потрясти эту Химэ на информацию, потому как чувствую, что знает о "текущей ситуации в-целом" она очень и очень многое.
- Очень простой, - ответил я, доставая из кармана круглую золотую монетку. - Выпадет "орел", мы идем наружу, и будь что будет. А если "решка", то тихаримся в местном подвале или еще каком-нибудь схроне и ждем развязки событий...
- А это не слишком... безалаберно? - удивленно выгнула бровь Жанна.
- Угу, - кивнул я. - Вот только меня уже все это заебало, а решение самому принимать лень.
Щелчком пальца я подкинул монетку, отпустив все на волю Двуликого, или как того хрена звали...
- Екарный бабай и сто пятьсот его обдолбанных наложниц... - пробормотал я.
- Ну, бывает, - фыркнула Химэ.
- И что теперь? - спросила Жанна.
Дело в том, что я не рассчитал силы, и ебучая монетка воткнулась в потолок. Ребром.
Глава 81. Расстановка сил.
Я подпрыгнул, уцепился за монетку и... повис на ней.
- Да ты издеваешься?! - взревев, я посильнее сжал пальцы на застрявшей в потолке монетке и, извернувшись, уперся ногами в потолок. - Ну нет, сучка, золотом просто так я разбрасываться не собираюсь, ибо дух Виида будет преследовать меня в кошмарах до конца дней этого ебаного мира.
- Кто такая Виид? - тут же подозрительно поинтересовалась Жанна снизу.
- Не такая, а такой, - поправил я, с пыхтением потянув монетку из потолка на себя.
Раздался треск, и я полетел спиной вниз вместе с поддавшейся монеткой. Извернувшись в воздухе, приземлился на ноги и тут же откатился в сторону, уходя от рухнувшего сверху куска потолка.
- КЬЯЯЯЯЯ!!!
- Это ч... что происходит?! Покушение?! Вы хоть знаете, кто я?!
Поднявшись с пола и отряхнувшись, я с удивлением посмотрел на рухнувшую вместе с частью потолка кровать. На предмете мебели обнаружился мужик лет сорока на вид, обладающий фигурой вскормленного на гамбургерах и коле дотера, а также голый белокурый мальчишка лет одиннадцати-двенадцати на вид.
- Охрана! - верещал отпрыск гиппопотама и слонихи, крутясь на кровати и размахивая стояком. - Вы куда делись?! А ну живо обезглавить нарушителя!
- Стоять, а я тебя знаю, - нахмурился я, припоминая, что видел эту мерзкую рожу во сне Бездны.
- Конечно, знаешь, смерд! - бросил он на меня злобный взгляд поросячьих глазок. - Я лорд Гифалий фи Калий! Хозяин этого города и всех окрестных зем...
- Угу, ясно, ясно... - кивнул я, брезгливо вытирая клинок о шелковую простыню. - Не люблю педофилов и геев. Эх, не пустят меня в Европу...
Мальчишка икнул, глядя на оседающую на кровать тушу, фонтанирующую кровью из обрубка шеи, после чего потерял сознание.
Поискав глазами упавшую на пол монетку, я поднял ее и посмотрел сторону.
- Орел, - с улыбкой показал монетку девушкам.
***
- Госпожа, только что городской кристалл отобразил, что Ваш муж мертв.
- Ну и как сдохла эта старая свинья?
- Его убили. Подробности еще не ясны.
- Да? Ну, тогда... Сэнралааль.
- Да, госпожа!
- Сходи-ка, разберись, что там к чему. Если найдешь убийцу, передай ему от меня искреннюю благодарность. Ну и прикопай его где-нибудь, все же убийство лорда нельзя оставлять безнаказанным...
***
Высунув носы через распахнутую дверь на улицу, мы удивленно оглядели открывшуюся картину.
- Обложили, - резюмировал я, глядя на ровный строй наконечников алебард, торчащих над забором борделя по всей его протяженности.
- Будем прорываться? - кровожадно оскалилась Жанна с нехорошим блеском в глазах.
- Уймись, самка, - я отвесил ей легкий щелбан. - Нельзя же просто так, без причины, людей резать. Вот если нападут, тогда другое дело, но нам обещали, что препятствовать не будут.... Меня больше этот стрелок беспокоит.
- Думаю, она сейчас не самая большая из наших проблем, - покачала головой Химэ.
Она? Ладно, зарубку в склерозник, потом разберемся. Потому что я тоже ощутил серьезную угрозу, приближающуюся со стороны ворот борделя.
Послышались крики стражи, звон металла, чей-то радостный полубезумный хохот, и во двор влетело несколько разрубленных чуть ли не пополам тушек местных жандармов, а следом за ними вошли две весьма колоритные фигуры.
Впереди, со счастливым видом, шла высокая, на голову выше меня, окровавленная зверолюдка лет тридцати на вид, одетая в высокие сапоги, узкие обтягивающие брюки и темно-зеленую рубашку. Из доспехов на ней были только легкие кожаные наручи и поножи.
Зверолюдка была не сказать, что бы симпатичной, а скорее... мужественной, что ли? Если бы не оттопыривавшая рубаху аккуратная грудь, я бы ее точно за мужика принял.
Из черной короткой шевелюры женщины торчали два заячьих уха, одно из которых было наполовину отрублено, а второе - порядком изодрано. Лицо было сильно загорелым, с большим носом с легкой горбинкой, заостренными чертами и чуть прищуренными черными глазами, в уголках которых были заметные легкие морщинки. На почти коричневой от загара коже выделялся белый застарелый шрам от рваной раны, тянущийся через всю правую щеку.
Завершало образ огромное нечто, которое брутальная крольчиха использовала в качестве оружия: полутораметровой длины толстая железная рукоять, на одном конце которой был десятисантиметровый шипастый шар, а на другой - огромное потемневшее от времени топорище, испещренное многочисленными царапинами и застарелыми пятнами крови.
За этим кошмаром ОЯШа, стоял невысокий, едва ли дотягивающий мне макушкой до подбородка, желтокожий узкоглазый китаец с типичным для них лицом, с которого не сходило презрительно-скучающее выражение, и черными лохматыми волосами, из которых печально свисали два уха спаниеля. Одет он был в легкий желтенький то ли халат, то ли кимоно, или как оно там называется, и легкие коричневые тапочки. Никакого видимого оружия или брони у него не было.
Самым настораживающим было то, что угрозой от этого Сунь Хуй Вчая Третьего тянуло на порядок сильнее, чем от брутальной зайчихи.
- Ох, блядь, - простонал я, разглядывая эту парочку. - Очередная психованная баба и ебанутый культиватор...