— Что, кто, где? — в этот момент мы как раз шли по коридору, в который из-за двери выглянула сонная и встрепанная головка Фив. — Лысииик, что там за шум? Словно Наставник опять застал бритых братьев за гонянием своих лысых братиков на вечернее омовение бритого местечка небритой меня?
— Эм, — я на короткий миг подвис, переваривая эту тираду, высказанную со скоростью очереди из идущего вразнос пулемета. — Веселое у тебя было ученичество… Так, Фив, Элли, я надеюсь, вы друг друга помните и не будете друг к дружке цепляться. Иначе я расстроюсь.
— Хммм, — задумчиво протянула тавра. — А «цепляние» включает в себя совместную ночевку?
— Не для тебя я брилась, озабоченная коровка! — тут же встала в боевую стойку Фив.
— А если третьей буду?
— Так, отставить! — пресек я начинающийся спор. — Фив, быстро собираем вещи! Элли, встань в дверях и никого не пущай!
— Да, Лысик!
— Исполняю, хозяин!
— Ох, боюсь, что как только Чешуйка прочухается и присоединится к этому бедламу, так мне совсем весело станет.
«Ыыыыы…» — раздался в голове голос моей самозваной совести. — «Не сегодня. Я болею… И думай потише».
— Ну у тебя и предъявы, подруга, — проворчал я, собирая вещи. Хотя там и собирать было всего ничего. — Я все! Фив?
— Готова! — ответила блонди, поправляя новенький топик.
Как я ни ратовал за хоть какую-то броню, но Эссалитэль взамен своего посеченного наряда попросила вчера гномов принести ей почти такой же. Ну они и добыли где-то в течение получаса несколько комплектов подходящего размера тугих топиков, юбок-разлетаек и высоких сапог. Еще мы собрали запас сухпайка на несколько дней и кое-какие бытовые мелочи. Спальники и палатку не брали — эту функцию вполне был способен выполнить мой Балахончик.
— Тогда попрыгали!
Прыг, хрусть, бух.
— Мля, Элли! Это образное выражение! — крикнул я в здоровенную дыру в полу, которую пробила туша закованной в тяжелую броню тавры, которая восприняла мои слова как прямой приказ к действию.
— Да я знаю, хозяин! — весело ответила она с первого этажа.
— Так нахуя?!
— А так быстрее и веселее! — ответила наш «танк». — Догоняйте!
— Пф, — фыркнул я и… сиганул в дыру следом. Приземлился ногами аккурат на плечи пригнувшейся от удара тавры. — Ну да, реально быстрее!
— Хозяин! — возмущенно вскинулась Мумунька.
— Кьаааа! — коротко и откровенно фальшиво взвизгнула Фив, приземлившись уже на меня, аккуратно в ручки. — О, Лысик, какая неожиданность…
— Да слезайте уже с меня!
— Неа, — ухмыльнулся я. — Потолки тут высокие, так что… Покатай нас, большая черепаха!
— Я минотавр!
— Да похуй, погнали! На прорыв!!!
Эллаторра, дочь Урраторра Большого, сына Караторра Очень Большого фыркнула, топнула прикрытым металлом копытом, выставила перед собой ростовой щит и рванула в направлении двери, с каждым шагом набирая все большую скорость. Фив короткой мантрой активировала свой защитный покров, а я дополнительно накрыл её Балахончиком, заставив его затвердеть и держать на мне блонди, чтоб освободить руки. Призвал Иль-Сафора и копье…
На городской площади перед гостиницей образовалось небольшое столпотворение — около полусотни тяжеловооруженных гномов из столичной гвардии, прибывших сегодня рано утром, стояли полукольцом перед гостиницей, принадлежавшей мэру, а напротив них, ближе к фонтану, собралась толпа из пары сотен местных, выстроившихся угрожающим хирдом. Между этими двумя группами напряженно застыли два гнома в полных разукрашенных латах и злобно топорщили друг на друга кустистые бороды.
— Это измена!!! — наконец взревел один из них.
— Это здравый смысл!!! — не менее громким ревом возразил ему оппонент.
— БУМ!!! — сказала свое веское «ня» разлетающаяся в щебень стена гостиницы, откуда вырвалась странная композиция из человека с тяжелым мечом-рельсой и копьем, восседающего верхом на бронированной минотавре.
— ЭТО БЕЗДНА, СОСУНКИ!!! — разнесся над площадью грозный рев «всадника». — МУМУНЯ, ДАВИ ЭТОТ РОЙ ПЕДРИЛ!!!
— МУУУУУУ!!! — с ревом, напоминающим помесь бычьего и львиного, тавра полыхнула красным божественным светом и рывком переместилась к ближайшему гному.
Взметнувшийся тяжелый щит, толщиной с хорошую танковую броню, нижним краем опустился на бедного бородатого коротышку. Хруст брони и костей. На камни мостовой и ноги тавры плеснула смесь из крови и потрохов. В воздух взметнулся хорошо знакомый сладковатый запах крови. В краткий момент, когда Элли замерла, выбирая направление следующей атаки, я врубил «пируэт», метнул копье в одного из дальних гномов, а сам прыгнул на стоящего рядом, одновременно распахивая балахончик и выпуская на волю Фив, которой тут же отвесил направляющего пинка в сторону другого противника.