- И что же ему мешает? – выгнула бровку Нэнси.
- Лень, запой, внезапный приступ гиперактивности, разборки с Культом или советы его подруг и жен, - пожала плечами Дельфина. – Причин на самом деле может быть много. Вплоть до того, что он посчитает это для нас неплохим уроком по самостоятельному выпутыванию из проблем. Все же, смотря объективно, днем тут довольно безопасное место, а ночь мы успешно пережили, причем без особого риска… Готово, проверь.
- Вроде все правильно, - немного неуверенно констатировала Нэнси.
Они, конечно, как призыватели по профилю прекрасно научились чертить нужные ритуальные круги, но одно дело заниматься этим на деревянной или каменной поверхности, а другое – на рыхлом черноземе. Впрочем, Дельфина перестраховалась, делая фигуру больше, а линии толще – магии на заполнение уйдет больше, зато ни одна канавка не прервется случайным осыпанием, да и контролировать поток будет легче. Опять же, Нэнси требуется призвать что-нибудь достаточно грандиозное, что могло помочь им если не вернуться на Острова, то хотя бы исследовать этот мир, а значит экономить силы и заморачиваться с «тонкими потоками» смысла не было.
- Начинай, - поторопила брюнетка подругу.
- Сейчас, дай настроиться, - вздохнула шатенка и, отбросив с лица локон волос, глубоко вздохнула.
Призыв – дело двоякое. Можно высчитывать сложные формулы, тщательно вырисовывать вычурные ритуальные фигуры на специальных каменных плитах со специфическими полиролями, точно подгонять арию под нужный результат, подбирать специальные катализаторы и дополнительные чары для наиболее конкретного и стабильного результата. А можно вычертить простейший круг на земле и отдаться Вдохновению, Пульсу Мира или Шепоту Далеких Звезд. Первый вариант – это ремесло с четким результатом и минимальным шансом на Шедевр. Второй – это смертельная рулетка с тремя пулями в барабане.
Сосредоточившись и намеренно вогнав себя в подобие транса, Нэнси начала нараспев читать слова арии, что сами собой возникали у неё в голове…
- Шепот холодных мерцающих звезд, стоны тонущих в Бездне богов, крики рожденных в новой ночи, все едино в свете свечи. Из Неё мы пришли и в Неё же уйдем, Дыханье Творца, Его несбыточный сон. Мы лишь искры, мимолетный отблеск костра, что отражен на забытой в чулане картине. На соседнем холсте батальная сцена, там в битве сошлись те кто правит мирами, кто мечтает о смерти и кто в жизнь вцепился зубами. Там боль, там трагедия, там стоны и ложь, там слезы и смерть, там предателей кровь. Но это лишь краски на ткани холста, что пылью порылся в чулане Творца. Приди же сюда, мазок старой картины, что могла украшать мировые витрины, но не увидит ни света, ни жадных очей, лишь затухающий взор при свете свечей. Приди же сюда, умиравший не раз, мы нуждаемся в помощи в нерадостный час. Свой долг Госпоже ты отдал сполна, краска жизни твоей давно отцвела, нет ныне тебя средь Чертогов Теней, нет места и средь обычных людей. Судьба оборвалась, масло стекло, на нашу картину мазок унесло…
Ария затихла. Затих и мир. Не было ни взрывов, ни грохота, ни застилающих небеса туч. Лишь неясная дрожь, прошедшая не по материи, а словно под ней или даже где-то вне её, когда есть ощущение чего-то случившегося, но нет никакого подтверждения этому. А потом само Мироздание будто осторожно выдохнуло, а посреди ритуального круга проявилась человеческая фигура.
Среднего роста, среднего телосложения, среднего лица со средней прической – обычный мужчина, который смотрелся бы к месту и посреди улицы какого-нибудь футуристического мегаполиса, и в таверне фентезийной деревушки, и на королевском приеме. Серые невыразительные глаза, едва заметная однодневная щетина, небольшой шрам на переносице и такие же пепельно-серые, словно седые волосы. Из одежды на нем была светло-серая рубашка, темные брюки, широкий ремень из толстой кожи, высокие сапоги с металлическими носками и тяжелый кожаный плащ-пальто с высоким воротом и глубокими карманами. На поясе выделялась кобура с массивным револьвером, набором небольших метательных ножей и рукоятью меча без лезвия.
А еще девушки совершенно не ощущали присутствия этого человека. Словно тот был пустым местом – примерно так же делал Андрей, когда начинал прятаться, вот только он не поддерживал подобную маскировку на постоянной основе, всегда ощущаясь хоть как-то. Тут же никакого ощущения магии, запахов, звуков… Нэнси почудилось, что даже воздух проходит сквозь фигуру призванного существа, словно это была обычная оптическая иллюзия. Всего две вещи говорили Нэнси о присутствии внутри ритуальной фигуры хоть кого-то – это визуальное наблюдение и тонкое ощущение пока еще неокрепшей связи с призванным слугой.