— Что происходит? — более настойчиво спросила я, делая, как он просил. Устроившись поудобней, уперлась в Ирвана взглядом в ожидании пояснений.
— Мы случайно попали в петлю.
— То есть нас ждали? С каких пор они предугадывают место появления скандинавских кораблей? — поймав встречный вопросительный взгляд, коротко пояснила. — Скандинавы это народность, которая в древние времена бороздила просторы морей, периодически совершая набеги на поселения грабили и уводили с собой рабов. А еще вы внешне очень похожи: высокие, сильные, светловолосые, голубоглазые.
Вислар на мои слова только хмыкнул, а Ирван развеселился.
— Не знаю, насколько это сравнение верно, но в одном они определенно правы, хотя бы в отношении меня.
— И в чем же?
— Я забрал самое ценное, что у них было, — и посмотрел на меня взглядом, который рассказал мне даже больше, чем вполне откровенные слова.
Жаркая волна прошла по всему телу, кровь зашумела в ушах, и я получила невероятное удовольствие от его слов, казалось, что он ими меня обнял. Заметив мой состояние, он самодовольно усмехнулся, и в этот момент я на самом деле почувствовала теплое прикосновение к своему телу. Я каким-то образом осела глубже в кресле, и оно согревающе обволокло меня, и появившаяся вибрация мягко поглаживала и ласкала все, к чему прикасалась. По озорным огонькам в глазах Ирвана, распознать, чьих рук дело не составило труда.
— Что касается ловушки, то нет, ее расставили не на нас. Мы здесь оказались случайно. Ваши перехватчики так растерялись, увидев нас, что умудрились упустить корабль контрабандистов, который и должен был попасть в петлю.
Жаль только что, по их мнению, мы оказались куда более лакомым кусочком. Придется потратить немного времени, чтобы сбросить их с хвоста.
— Видела я уже, на что вы способны, чтобы избавиться от хвоста. Рас! — щелкнула я пальцами. — Только вас и видели. Кстати об этом я тоже хотела бы услышать, я после вашего исчезновения пальцами воздух тыкала, думала, что у меня зрительная галлюцинация, причем заразная, так как остальные с не меньшим рвением воздух процеживали, следы искали.
— Боюсь в этот раз так не получиться, — нахмурился Наир.
— Почему? Это разовый фокус и повторение дурной тон? — слегка разочаровалась я.
— Нет, для того чтобы повторить этот самый фокус, нужно выйти из Эфира, а взять тебя с собой невозможно. Мы тебя не бросим, а значит, уходить будем по старинке, — пояснил Наир, таким тоном как будто прописную истину растолковывает.
— Да действительно, как это я сразу не догадалась? Это же элементарно — выйти из Эфира, — не удержавшись, съязвила я, хлопнув рукой по шаловливому креслу. Краем глаза увидела, как поморщился Ирван, словно от боли. — Давайте договоримся вы либо объясняете что-то на моем языке, либо сразу говорите, что еще не доросла до этих знаний. Надоело чувствовать себя как не выучивший урок новичок в классе для детей-индиго.
Я заметила, что Ирван повернулся с явным намерением что-то пояснить. Не дожидаясь его слов, подняла руку, останавливая его.
— Сейчас не время. Уводи нас отсюда, остальное потом, — в ответ я получила кивок и взгляд не такой ласковый как обычно, а более важный в тот момент — уважительный. Мне всегда было тепло и радостно от его нежных и обжигающих взглядов, но то, что читалось в его глазах сейчас, было не менее ценным, если не более. Меня всегда раздражало мужское снисхождение и прошедшее со времен динозавров время так и не смогло искоренить половую дискриминацию полностью. И то, что Ирван признал меня в этот момент равной, заставила меня сделать еще один огромный шаг в его направлении, теперь меня тянуло к нему не только физически, но и привязало к нему стальным канатом взаимного уважения и понимания. У меня никогда не было людей, которых бы я любила, с которыми мне было бы легко, очень мало тех, кого я уважала. Он стал тем кто умудрился воплотить в себе все то чего я раньше не находила в других. Это и радовала и пугало. Что я о нем знаю? Да ни чего. Вот только родившаяся вера в него осталась прежней и непоколебимой, что бы меня ни ждало впереди я пойду туда с ним.
Дальше я наблюдала за их манипуляциями молча, боясь помешать. Это неприятно и странно когда не можешь ни принимать участие, ни даже наблюдать за происходящим. Все подобные ситуации всегда проходили при моем непосредственном контроле, а сейчас я не только не могу помочь, но и являюсь полноценным балластом, не позволяющим, в крайнем случае, воспользоваться им, привычным для них «черным ходом». А еще было странно чувствовать себя настолько важной для кого-то, что они все были готовы рискнуть собой. Это позволяло мне чувствовать себя уверенней. Я для них не игрушка, не эксперимент, а часть чего-то большого того чего я еще не знаю, но уже чувствовала.