Я и кость взяла только по необходимости, и не для себя. Можно сказать, для нужд государства.
— А кроме того, очень опасно, если артефакты рабочие, — согласился Франциск. — А ты поумнее, чем показалась поначалу, огонек.
Комплимент был весьма сомнительный, да и был ли таковым, непонятно, поэтому я промолчала и отошла подальше от останков. Казалось бы, у покойного имелось куда больше шансов обрести призрачное посмертие в монастыре, но поди ж ты — даже Франциска пришлось привязывать насильственно. А этот, наверное, не оставил после себя никаких незавершенных дел — вон каким довольным выглядит. Или скелеты все так улыбаются? На всякий случай сделала еще пару шагов от него: без магии я чувствовала себя совсем незащищенной. Ну так это ненадолго: как только отсюда выйду, первым делом сниму блок.
— Куда теперь? — хрипловато спросила я и прокашлялась.
Призрак молча обогнул меня и поплыл назад по проходу, по которому мы сюда добрались. Я заторопилась за ним, крепко сжимая чужую холодную кость. Не дай Богиня, потеряю — еще одного осмотра скелета не вынесу. Да и нет там еще одной такой же кости.
Франциск остановился перед лесенкой, ведущей к люку, сбоку от которого белел ручкой небольшой рычаг.
— Теперь самый ответственный момент.
— Я думала, самый ответственный уже прошел. Вдруг скелета не оказалось бы на месте или он не захотел бы делиться своей частью?
— Как это не захотел бы? Помогать короне — долг любого гражданина.
— Может, он не был гражданином Шамбора?
— Он был счастлив нам помочь, огонек, давай остановимся на этом? — чуть раздраженно бросил призрак. — Итак, в часовне ничего не трогать. Подошла, открыла ларец, одну кость вытащила, другую — положила. Ларец закрыла, спустилась назад. Ступаешь точно туда, куда указываю. Понятно, огонек?
Я кивнула. Шутки закончились. Часовня наверняка напичкана заклинаниями. Коснись хотя бы одного — набежит толпа, и в лучшем случае опять засунут в келью, а в худшем — обвинят в осквернении и… Не буду об этом думать!
— Если понятно, дергай рычаг. На себя.
И он ввинтился в потолок, совершенно невоспитанно бросив меня наедине с рычагом. А еще король. Бывший. Или нет? Я задумалась, остается ли король королем после смерти, если смерть оказалась вот такой. И если остается, то в случае чего кто главнее: король правящий или король покойный? Вопрос неоднозначный, поскольку у страны должен быть один глава, и никак не призрачный.
— Огонек! — Из потолка высунулась голова. — Не спи. Место, конечно, экранированное от поисков, но уж слишком грязное.
Я очнулась и полезла по лестнице нащупывать рычаг, поскольку голова как появилась, так и скрылась, и темноту больше ничего не разбавляло. Рычаг нащупался быстро, я дернула, он неохотно подался, и плита надо мной с сильным скрежетом отъехала в сторону. Несколько шагов по ступенькам — и я могу уже изнутри рассматривать часовню: здесь хранились множество святынь, к которым допускались лишь очень высокопоставленные лица. Разглядывать долго не получилось.
— За мной, — скомандовал Франциск. — Вперед не забегать. Стой. Наклонись. Ниже. Еще ниже. Голову опусти. Теперь представь, что вверху веревка, которую ни в коем случае нельзя задеть.
Под его командованием я добиралась до нужного ларца с мощами добрый час, устала так, словно отзанималась фехтованием не по своей облегченной программе, а по программе Жана-Филиппа. Позы приходилось принимать самые причудливые и неудобные, но чего только не сделаешь, чтобы тебя не обнаружили раньше времени? Так что, когда я оказалась перед постаментом, облегченно выдохнула:
— Никогда бы не подумала, что в монастыре так много охранок.
— Да их совсем нет, — ухмыльнулся призрак. — Недопустимое легкомыслие в плане безопасности для столь серьезной организации.
— А зачем же я тогда?..
Франциск нагло ухмыльнулся и заявил:
— Огонек, я так давно никем не командовал, что не смог удержаться. К тому же смотреть, как ты выгибаешься, довольно занимательно. Мне, как мужчине, последнее время и глядеть здесь было не на что, сама понимаешь.
Я почувствовала, как становлюсь тем самым огоньком, которым он меня обзывал все это время. И не просто огоньком, а огромным, уничтожающим все на своем пути пламенем. И если на месте призрака было бы что-то материальное, гореть бы ему не перегореть! Какая жалость, что этого Франциска уже убили до меня. Я чуть прикрыла глаза, успокаиваясь.
— Пожалуй, я поторопилась с нежеланием вступать в брак. Антуан такой замечательный и не опускается до глупых шуток.
— Намекаешь, что передумала сбегать? Без меня тебе отсюда не выйти.