И в подтверждение его слов люк в полу начал закрываться. Но я лишь снисходительно улыбнулась.
— Ой, Ваше Величество, и не надо. Где это видано, чтобы короли служили на побегушках у обычных дворян? Я посижу здесь до утра, а потом скажу, что в часовню меня перенесла сама Богиня, доказывая неразумность моего поведения.
— Эй, огонек, это была всего лишь шутка, — забеспокоился Франциск.
— Я уверена, Ваше Величество, что не стоит связываться с личностями, готовыми в любой момент над тобой глупо подшутить. Этак в следующий раз вы меня в шутку забудете в подземном ходе или сдадите страже.
Я опустилась перед постаментом с мощами, не забыв собрать под колени как можно больше ткани с юбки, иначе заболят уже совсем скоро: колени у меня острые, а пол твердый. Руки перед грудью. Смирение на лице. Глаза в небо. Точнее, в расписанный потолок. И как красиво расписанный. Думаю, настоятельнице понравилась бы открывающаяся картина.
— Эй, огонек, это ж ты не всерьез?
До ответа я не снизошла, удачно припомнив начало молитвы за здравие правящей семьи. Была она длинной, так что я понадеялась, что до конца вспоминать не придется, но все же проговаривала медленно и проникновенно.
— Эй, огонек, извини, — выдавил призрак. — Столько лет без развлечений поневоле испортят характер.
Я недовольно фыркнула, но замолчала, показывая, что прислушиваюсь к его словам. На самом деле окончание молитвы, как назло, полностью выветрилось из памяти. Права тетя, когда говорит, что моя голова работает странно: тут помнит, а тут не помнит. Тетя, конечно, все шторы простить не может, а я всего лишь немного вектор перекосила и силы перелила, вот и получилось вместо солнцезащитных свойств солнцепритягательные. Я просто не успела исправить. Так что уверена, все нужное помню прекрасно, а молитвы — предмет совершенно ненужный, поскольку за короля и его семью найдется кому помолиться и без меня.
— Давай так. В качестве извинения помогу найти тебе мага.
— Зачем мне маг? Я прекрасно обойдусь без мага. Если бы он был мне нужен, я не сбегала бы от Антуана.
— А блок снимать, огонек? Как собираешься искать специалиста? Ночь скоро. А так я укажу и провожу, идет?
— И позаботитесь о моей безопасности, Ваше Величество, — потребовала я, вовремя вспомнив, что девушка с заблокированным Даром — лакомая добыча для всякого рода криминальных личностей, которые непременно вылезут ночью на промысел.
— И все сделаю для твоей безопасности, огонек, — легко согласился призрак. — В конце концов, мои дела столько ждали, подождут еще несколько часов.
Слишком легко согласился. Но он прав: мага нужно найти как можно скорее, иначе даже от поисков не закроюсь. Да еще такого, кто согласился бы принять в качестве оплаты драгоценности. А их не так уж и много, и не факт, что оставшихся хватит на проживание в приличном месте, поскольку на оплату разблокировки я не рассчитывала! Какой же все-таки негодяй Антуан! Я гневно фыркнула.
— Огонек, — неуверенно позвал Франциск. — Так как, мир?
— Мир.
Я поднялась с твердого пола, прохлада которого чувствовалась даже через слои юбки. Нет, положительно молитвы — не мое призвание. И как только можно долго стоять на коленях на холодном полу? То, что не отстоишь, — отморозишь.
— На ларце сигналок нет? — уже по-деловому спросила я.
— На ларце — нет, на постаменте есть.
— Поняла. Постамент не трогаю.
— А придется, — вздохнул призрак. — Иначе люк в потайной ход не открыть.
Известие было неприятным, но переживать его буду потом, когда выберусь из часовни, а пока я осторожно открыла ларец с мощами святого Варсонофия, на что указывала табличка с красивой гравировкой.
— Вот эта, — сразу указал Франциск.
Что ж, пришлось поверить, что это та кость, которая была в его теле при жизни. Для меня все они казались совершенно одинаковыми. Некроманты после полного обучения могут по малюсенькому осколку определить не только какая кость, но и пол, возраст, вредные привычки, место последнего проживания и способ упокоения. Но я не некромант, поэтому послушно поменяла кость на принесенную, а вытащенную зажала вместо нее в кулаке.
— И что теперь?
Франциск отвечать не торопился, хмурился.
— Потеряешь еще по дороге, — наконец выдавил он. — Руку разожмешь — и все. А если еще наступишь… Косточка маленькая, ты тяжелая, а мне преждевременное рассеивание не нужно.
Положим, если бы рассеивание зависело от такой ерунды, то давно почившая королева не стала бы возиться с привязкой призрака мужа к монастырю, а просто раздробила бы все кости покойника, благо это куда проще. Франциск наверняка беспокоился о том, что если кость повредить и собрать не все осколки, то привязка сохранится. Поэтому я спорить не стала. Сняла цепочку, закрепила на ней косточку и опять повесила. В результате кулон уже не висел свободно, а упирался в шею, да еще обзавелся дополнительным украшением в виде королевской кости. Не всякому некроманту так везет. Призрак чуть скривился, но наверняка решил, что варианта получше все равно нет, поэтому требовать что-то не просто бесполезно, а вредно: время идет, а мы даже часовню пока не покинули.