— Теперь поворачиваешь эту завитушку вправо, это — влево и жмешь на низ красного камня. А потом быстро бежишь на выход, чтобы не поймали.
Перезвон возник, лишь только я прикоснулась к первой завитушке. Сначала тихий, он все усиливался и усиливался, пока не обрушился набатом. К открывшемуся люку я неслась, надеясь, что он надежно укроет не только от монахинь, прибегущих проверять, что случилось, но и от ужасного грохота, разрывающего голову.
— Жми на рычаг! — проорал призрак, как только я оказалась на первой ступеньке. — От себя! Быстрее!
Чуть спустившись, я толкнула рычаг, и плитка над головой закрылась. Установившаяся тишина бальзамом пролилась в мои настрадавшиеся уши, а я шлепнулась на ступеньку, поскольку ноги дрожали и никак не хотели меня удерживать в стоячем положении.
— Пойдем же, огонек. Не время рассиживаться. Вдруг проверят, а тебя нет?
— Не надо было издеваться надо мной по дороге к ларцу, — огрызнулась я. — Я сейчас только ползком передвигаться могу.
— Я уже извинился!
— От этого мои ноги меньше болеть не стали.
Призрак мрачно завис рядом. От него шло неяркое свечение. Совсем не подбадривающее свечение. Прямо скажем, раздражающее. Теперь понятно, почему королева настолько жаждала избавиться от его посмертного внимания, что перепривязала к закрытому магией месту, из которого и живому выйти-то сложно, а уж мертвому…
— Ступеньки очень грязные, огонек.
Этими словами Франциску удалось добиться того, что я наконец встала. Действительно, здесь ужасно грязно, а магии у меня нет, да и Ветер, к которому относятся многие бытовые заклинания, у меня так и норовил смешаться с Огнем. Нет, подвал монастыря — место, совершенно не подходящее для экспериментов.
— Куда теперь, Ваше Величество? — с тяжелым вздохом спросила я.
— На выход, огонек, — оживился призрак. — Осталось только чуть-чуть пройти и чуть-чуть подняться.
Света от призрака хватало, чтобы отмечать то уходящие в стороны коридоры, то поднимающиеся лестницы. Появился соблазн задержаться и обследовать столь заманчивое место. Была бы магия — непременно бы осталась, а так… предложи я подобное призраку, наверняка обидится, уйдет и оставит меня одну в темноте размышлять над своим поведением. Нет, сюда нужно возвращаться во всеоружии: с магией, артефактами и в хорошей компании. Думаю, Жан-Филипп и Бернар не откажут в содействии. Я начала прикидывать, что из артефактов пригодилось бы, и так увлеклась, что совсем перестала следить за дорогой и очнулась, лишь когда Франциск завис у очередного рычага и важно сказал:
— Все, огонек, пришли. Готовься встречать свободу.
Я потянула рычаг на себя и оказалась перед густыми ветвями. Успела подумать, как удачно, что выход хорошо замаскирован зарослями кустарника, шагнула вперед и ухнула вниз. Ощущения — словно через огонь прошла, сжигающий все на своем пути. Не завизжала не потому, что хорошо воспитана, а потому, что полет закончился слишком быстро и в объятиях совершенно незнакомого темноволосого типа, пусть и симпатичного, но все же не имеющего права держать меня на руках. Появилось страшное подозрение: вдруг Франциск работает в сговоре и поставляет этому инору монашек посимпатичнее?
— Кто-то обещал позаботиться о моей безопасности, — зло сказала я, пытаясь обрести самостоятельность, для чего стукнула по чужому плечу изо всех своих немагических сил.
— Не я, — поторопился отречься от сомнительной чести поймавший тип, быстро поставил меня на землю и отступил.
— Я и позаботился, — невозмутимо заявил призрак, зависший рядом с нами. — Упади ты просто так — могла ноги переломать. Я же сначала убедился, что тебе есть на что падать, и только после этого скомандовал на выход.
— А так она могла переломать меня, — недовольно заметил незнакомец.
— Если маг ломается от падающей на него красотки, так ему и надо, — выдал призрак. — Маг должен быть готов к любым неожиданностям, тем более к приятным. Иначе суждена ему жизнь в печали и одиночестве. Но вы свой шанс бездарно профукали, а ведь я так старался вам помочь. — И не успела я возмутиться столь сомнительной помощью одиноким магам, как Франциск добавил: — Не о том ты думаешь, огонек. Главное — у нас все получилось! — Он закружился в странном, наверняка старинном танце столь быстро, что глаз еле успевал за ним следить. — Я свободен! Столько лет! Столько лет я этого ждал! — Он затормозил, склонил голову набок, словно к чему-то прислушивался, и сказал: — Огонек, я чувствую сильного мага, способного тебе помочь, совсем рядом.