Нутро у призрака подозрительно просвечивало и вряд ли было способно на минимальную прорицательную активность.
— А может, решил заиметь дополнительный козырь против Антуана, — мрачно предположила я. — Он же сразу сказал, они не дружат.
— Как вариант, — согласился дедушка. — Метку он поставил на постоялом дворе, после того как ты согласилась на мое предложение.
Обидно, что заметили все, кроме меня. Впрочем, тут же приободрилась я, у меня же на тот момент Дар был заблокирован, так что неудивительно, что я никак не отметила. Но каков наглец! Поставить метку на девушку без ее согласия! Интересно, как бы ему самому понравилось, если бы метку на него поставила я? Попробовать, что ли, при следующей встрече? И потом проверять, куда и с кем ходит?
— А как ставятся метки? И как по ним следить за перемещениями объекта?
Неожиданно дедушка с Франциском переглянулись и засмеялись.
— Стоп, огонек, — сказал Франциск. — Сначала учишь маскировку метки и снятие.
— А еще раньше доделываешь зелье отвязки. — Франциск дернулся, но дедушка невозмутимо продолжил: — Все нужно доводить до конца, тем более что осталось доделать всего ничего, зелье хранится долго, а рано или поздно все равно понадобится.
Глава 14
Франциск честно выполнял свою часть соглашения: помогал с занятиями и даже почти не ругался. Возможно, потому, что зелье отвязывания удалось на славу: зеленое, тягучее, с нежным медовым запахом, который, казалось, просачивался даже сквозь притертую пробку. У меня оно вызывало искренний восторг. Наверное, потому, что это первое сложное зелье, получившееся как надо. Сейчас оно стояло в сейфе и ждало своего часа, хотя призрак несколько раз намекал, что ему было бы куда спокойнее, вылей мы опасную жидкость. «Повторить всегда сможете, — говорил он. — А вдруг испортится? Это не вино в бочке — от времени лучше не станет». Но поскольку нам было куда спокойней с готовым зельем на руках, выполнять просьбу Его Величества мы не торопились.
Он обиделся и некоторое время дулся, почти не разговаривая ни со мной, ни с дедушкой. Потом неожиданно расщедрился и показал, как ставить метки Лиденингов — метки, которые, как подтвердил дедушка, было очень сложно обнаружить и еще сложнее убрать. И ставить тоже оказалось чрезвычайно сложно, наверное, поэтому Франциск и показал — был уверен, что не справлюсь. Но я его разочаровала: на неживых объектах получалось уже по щелчку пальцев, оставалось попробовать на ком-то из живых. Но не на дедушке же или Франсине?
Потренировалась я на вовремя приехавшем с практики Антуане. Явился жених после разговора с матерью злым, как куча орков: еще бы, дедушка хоть и принимал ее после неудачной поездки в столицу, но никогда не оставлял наедине со мной, и столь холодно, что леди Альвендуа надолго не задерживалась из страха замерзнуть. Судя по взглядам, которые она на меня бросала перед уходом, леди всерьез засомневалась в необходимости невестки из семьи де Кибо.
— Николь, мама жаловалась на недопустимость твоего поведения, — сурово сказал Антуан.
— Это когда она бросила меня в кафе с твоим приятелем Шарлем?
— Буле не мой приятель, — почти прошипел жених.
— Разве? Я была уверена в обратном. И твоя мама, и сестра совершенно спокойно оставили меня в его компании.
Я мило улыбнулась. Это было совсем несложно, сложнее было не расхохотаться, поскольку Франциск за Антуаном пускал дымные кольца, которые от меня казались выходящими из ушей жениха. Кольца поднимались к потолку, увеличиваясь в размерах до полной прозрачности, а затем рассеивались и втягивались опять во Франциска, но почти незаметно, и Антуан выглядел дымящимся от злости. Впрочем, это наверняка подходило его внутреннему состоянию: глаза жениха казались куда темнее обычного.
— Мама утверждает обратное.
— Можешь спросить у Люсиль, — оскорбилась я. — Жаль, что она вчера вернулась домой, а то я позвала бы ее прямо сейчас. Твои любезные родственницы ухватили Дюваля, как только тот появился, и потащили на выход, ни на кого больше не обращая внимания. Мне пришлось буквально бежать за ними, потому что, пока я собрала вещи, пока расплатилась в кафе, они почти дошли до парка, и где их потом искать?
— Но потом ты от них ушла!
— А что оставалось делать? Твоя мама так начала ругаться с Шарлем, вместо того чтобы поблагодарить за полог от дождя и помощь мне, что я сочла своим долгом увести его подальше, чтобы не расстраивать леди Альвендуа еще сильнее. И потом, я была не одна, а с подругой, и когда поняла, что и я, и Люсиль промочили ноги, попросила его проводить нас до дома. Шарль был столь любезен, что согласился. Кстати, и наши покупки он тоже донес. Можешь его поблагодарить при встрече. Такой хорошо воспитанный инор.