– Может, лучше сжечь дом?
– Поглядим.
Должник смотрел с беспокойством.
– Отличное шоу, – сказал он. – Да, вы хорошие актеры. Я прекрасно провожу время.
Я оглядела кухню. Я была так взволнована, что даже не подумала заглянуть в холодильник.
Осмотрела ящики, взяла молоток для мяса и пошла за Широким, который связал должника и ошарашенную секретаршу и по очереди перенес их к подвалу.
Я чувствовала себя членом команды. Я была нужна, меня ценили, к моим идеям прислушивались и воплощали их в жизнь. Работа шла великолепно.
Я открыла дверь, и мы спустились вниз.
– Здесь вы умрете, – продолжала я пугать должника и секретаршу. – В темном, затхлом подвале. Вы боитесь мышей и пауков?
Должник хотел что-то сказать, но у него во рту был кляп.
Было плохо видно, глаза еще не привыкли к темноте. Из дальней комнаты пробивался свет. Это брат Широкого готовил там пекло.
Я нащупала выключатель, и сама испугалась того кошмара, который вот-вот должен был здесь произойти.
Включила свет. К такому я не была готова!
Стекло и мрамор. Бильярдный стол, настольный футбол, тренажерный зал, сауна и джакузи. Обрадованный брат Широкого разорял бар, полный разноцветных бутылок со спиртным.
Невозможно работать в таких условиях!
Широкий усадил должника и секретаршу на мягкий кожаный диван рядом с барной стойкой.
– Что делаем? – спросил он уныло.
– Не сдаемся! – ответила я. – Будем сражаться! У нас еще все может получиться. Не будем смотреть на эти богатства. Не поддадимся. Давай представим, что бара здесь вообще нет!
– Так что же нам делать? – снова спросил Широкий.
– Что-нибудь ужасное! – заявила я.
– Я знаю! – воскликнул брат Широкого. – Посадим их в сауну. В одежде. Вспотеют и будут чувствовать себя ужасно. Мы их сфотографируем. Вот стыдоба-то будет!
– А согласие? – запротестовал должник.
– Какое согласие?
– Чтобы сделать изображение достоянием общественности.
– Чушь!
Мы рассмеялись втроем: я, Широкий и его брат.
– Без согласия вы не можете ничего публиковать! – запротестовал должник.
Мы переглянулись.
– Кроме того, – вспомнила я, – у нее дорогой жакет!
И снова мы оказались в затруднительном положении. Мы ничем не могли их пронять. Они яростно защищались. До последней капли крови. И они были хитры, ой были! Хитрее, чем мы думали.
– Ну, тогда… – Я задумалась. – Не будем искать легких путей. Прибегнем к психологическим пыткам.
– Знаешь, – начал Широкий, – извини, мы ценим твои усилия и преданность делу, но если мы не закончим в ближайшее время, знаешь, в какие пробки попадем в центре города?
– Включим им исторический сериал «Корона королей»! – пылко предложила я. – Такого никто не вынесет!
– Ой-ой… слишком долго. Вечером матч.
– Финал Лиги чемпионов, – добавил брат Широкого.
– Тогда давайте прочитаем им ужасно нудный отрывок из польской классики! Из «Над Неманом» Ожешко?!
– Книга у тебя с собой?
– Критиковать каждый может. Сам что-нибудь придумай!
– У меня есть мое стихотворение, – предложил Широкий, доставая из кармана скомканный листок бумаги.
Я посмотрела на него.
– Хорошо!
Я очень обрадовалась: казалось, мы нашли эффективное и в то же время экономичное решение.
– Подождите, я только найду беруши, чтобы оно и меня не убило, – рассмеялся Бухольц.
Широкий подошел к барной стойке, поднял воротник пиджака, что придало ему авангардный вид. Оперся одной рукой о барную стойку, обратил свой взгляд вверх и уставился в потолок. Затем в пол. Выглядел неплохо. Взял минутную паузу, затем метнулся в центр комнаты и как заревел! С юношеской энергией и страстью он ритмично застрочил как пулемет!
– Стоп! – воскликнула я.
– Пойдет? – спросил Широкий.
– Думаю, да. Проверим.
Мы стояли над двумя несчастными. Их глаза были выпучены и имели легкий проблеск безумия. Казалось, они готовы закричать.
Широкий вытащил кляпы.
– Вам меня не сломить! – выкрикнул должник. – У меня крепкая психика. Я могу просмотреть весь итоговый выпуск «Вестей»!
– Браво! Браво! – одновременно крикнула секретарша. – Пожалуйста, еще! Это прекрасно! Какой вы чувствительный! Поэт!
Мы переглянулись. Мы не знали, что и думать.
Я была близка к тому, чтобы сдаться.
– На складе есть ценное оборудование, – взволнованно продолжала секретарша. – Только, пожалуйста, еще! Не останавливайтесь!
Должник покраснел от гнева. Он начал метаться и кричать так сильно, что Широкому пришлось снова заткнуть ему рот.