— Прежде чем нападать, следует убедиться, что это вам по силам, — заметил представитель Совета.
— Мы пока не нападаем, — заявил дедушка.
Видела я только его затылок, но тем не менее во мне зрела уверенность, что дедушка считает появившегося мага весьма опасным противником.
— Пока что?
— Пока есть возможность договориться. Скажем, сколько вы хотите за то, чтобы уйти отсюда и сделать вид, что ничего не видели? Могу заплатить деньгами, артефактами или драгоценностями, в том числе с давней историей.
— Думаете, меня можно купить?
За его спиной выросла магическая стена, полностью перекрывшая путь к спасению, причём вид её намекал, что она не исчезнет даже после смерти поставившего. Эх, надо было бить сразу, а не расшаркиваться перед посторонним лицом. В кои-то веки Франциск говорил дело, а его не послушали. Правда, весьма вероятно, что у нас ничего не получилось бы: маг явно был не из последних по силе и умениям. Но хотя бы попытались спастись, а не бесславно сдались…
— Думаю, купить можно кого угодно. Вопрос только в цене. Для одних это деньги, для других — благополучие близких.
И если на первой части речи моего дедушки маг презрительно сощурился, то на второй на его лице появилось некоторое понимание.
— И для вас важнее благополучие? — уточнил он. — Но вы просчитались. Члены Совета взятки не берут ни деньгами, ни услугами.
Похоже, мы попали на самый плохой вариант из возможных: в члены Совета абы кого не принимали, залогом там была не только сила мага, но и умение ею пользоваться. К примеру, Антуану туда попасть не светило, несмотря на высокий уровень Дара и пробивные способности матери.
— В таком случае, возможно, вы согласитесь отпустить детей и попытаться задержать только меня? — предложил дедушка.
— Попытаться? — довольно гадко приподнял бровь маг.
— Я не знаю ваших возможностей, а вы — моих. Поэтому — да, попытаться.
— А зачем вы их вообще сюда тащили? Помощники из них никакие.
— На то есть свои причины, — уклончиво ответил дедушка.
— И они за этой стеной?
Маг сощурился и перевёл внимание сначала на Шарля, потом на меня.
— За что был наложен блок на вашу… внучку? Она не производит впечатления преступницы, пусть вы и застигнуты в столь неподходящем для прогулок месте.
— Блок был наложен сразу, как я родилась, — возмутилась я. — Наверное, Совет счёл преступлением сам факт моего рождения. Я даже не знаю, что именно мне заблокировали.
— Вот как? То есть вы пробрались сюда, чтобы выкрасть запирающий артефакт, и даже не знаете, что у вас блокировали?
— У меня есть предположение, но я счёл неразумным им делиться с внучкой, — ответил дедушка. — Неизвестно, получится ли у нас, а если не получится, зачем девочке переживать об утраченном?
— Разумно, — кивнул маг. — Особенно при такой утрате. Себастьен Латур.
— Робер де Кибо, — представился в ответ дедушка. — Моя внучка Николь и её жених.
Они выглядели совершенно расслабленными, когда представлялись, но в случае реальной опасности не задумываясь обменялись бы не только вежливыми словами, но и невежливыми ударами. Стыдно признать, но я поставила бы на дедушкиного противника: у него реакция была намного лучше, да и умениями не уступал — не зря же Франциск не заметил мага, пока тот не заговорил. А то, как он магичил, вообще заслуживало восхищения — казалось, он проделывал это всего лишь лёгким шевелением пальца.
— Жених? Антуан Альвендуа, если не ошибаюсь?
— Шарль Буле, — недовольно поправил Шарль. — Разве меня можно спутать с представителем семейства Альвендуа?
— Помолвка с Антуаном была расторгнута уже давно. — Я чуть высунулась из-за спины Шарля, чтобы слова звучали весомей. — Откуда вы знаете, что она была?
— Мэтр Фаро при мне говорил с леди Альвендуа и упоминал о вашей помолвке как о чём-то существующем.
— Мэтр Фаро слишком много на себя берёт, — выпалила я. — Я давно сказала, что не собираюсь за Антуана, но мэтр Фаро о чём-то договорился с леди Альвендуа и собирается расплатиться мной.
— Как интересно. — Он насмешливо прищурился. — Леди, а не расскажете ли вы всё по порядку?
— Боюсь, разговор длинный, а мы не располагаем временем, — сказал дедушка, подразумевая суматоху наверху.
— Почему же? Вьеннский огонь, если не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. Вариант вьеннского огня, немного модифицированный.
— Горит около четырёх часов, если его не тушить. А тушить там, — он ткнул пальцем в потолок, — никто не умеет.
— А вы умеете? — насмешливо спросил дедушка.