— Может быть, посмотрим фильм вместе? — предлагала ей Джорджия, надеясь, что дочь откроет дверь и впустит ее.
Но Дакота отвечала: сейчас она не хочет ничего смотреть, поскольку занята.
Слышать такое из-за закрытой двери явилось для Джорджии жестоким испытанием.
Но бывали и другие вечера, когда Дакота с удовольствием проводила время рядом с матерью и проявляла к ней необычайную нежность и внимание, чем тоже смущала и пугала Джорджию, усматривавшую в таких колебаниях настроения не слишком утешительные перспективы для их отношений.
Что ж, такова вечная драма родительской любви, которая повторяется из века в век, из поколения в поколение и исчерпывается словами: «Дети рано или поздно уходят и начинают жить своей жизнью».
Как-то раз, когда Джорджия пришла укладывать ее спать, Дакота сказала:
— Ты не знаешь, что такое стресс, и ничего не можешь понять. Моя жизнь — это сплошной стресс, мама, и вообще мне очень тяжело, ведь я учусь уже в седьмом классе.
Но Джорджию угнетали не только сложности в общении с дочерью, были вещи и посерьезнее — ее неустойчивый бизнес: в одни месяцы он приносил хорошую прибыль, в другие — в два-три раза меньшую. Конечно, она жила не только тем, что зарабатывала сама. Джеймс присылал ей деньги на учебу и содержание дочери, а после того как Дакота перешла в седьмой класс, он даже решил сделать нечто большее и открыл в банке счет на имя дочери. Но для Джорджии это означало только одно: через некоторое время этот человек начнет претендовать на свою долю внимания и любви со стороны Дакоты. Само возвращение в Нью-Йорк ее бывшего любовника не сулило никакой радости.
Она уже ясно видела: он нацелен завоевать свое место в сердце Дакоты. И Джорджия не была уверена, что его попытки окажутся бесплодными. Всю свою жизнь она стремилась заменить Дакоте отца, и больше всего ей хотелось, чтобы ее дочь никогда не пожелала называться «мисс Джеймс».
Разве можно ее осуждать за это после всего случившегося?
Но она слишком плохо представляла себе детскую психологию — при появлении Джеймса Дакота пришла в полный восторг.
Джорджия надеялась, что привычка Дакоты отвечать «Я занята» распространится и на отношения с Джеймсом. И ее дочь будет так же уклоняться от общения с ним, как она делала это, когда пряталась от матери. Кроме того, она рассчитывала отвязаться от Джеймса, сославшись и на свою собственную занятость, и на загруженность Дакоты.
Но как бы не так.
Джеймс проявил не просто настойчивость, а откровенную назойливость. Он весьма агрессивно требовал разрешения и возможности видеться с дочерью. Он звонил им, подкарауливал у дверей магазина, приходил в ресторан Марти, куда Дакота забегала поесть после школы. Он преследовал ее всюду, куда бы она ни направлялась, танцевал вокруг нее на задних лапках и пытался привлечь ее внимание всеми доступными способами.
Первым побуждением Джорджии было броситься и дать ему пощечину, послать ко всем чертям и пригрозить полицией. В конце концов, она имела право пожаловаться на эти домогательства и сказать, будто он нарушает их покой. Когда Джеймс пришел к ее магазину, Джорджия вышла на пару минут, попросила его больше не появляться и тут же захлопнула дверь. Ей совершенно не хотелось, чтобы этот человек снова вторгался в ее жизнь.