— Вы шутите? — опешил ее собеседник.
— И в мыслях нет, — поморщилась она. — С утра, как правило, у меня нет никакого желания шутить.
— Вы хотите сказать, что не знаете Андрея Полуянова? — Юрий перешел на крик. — Андрея Дмитриевича Полуянова?!
— Честное слово, я его не знаю, — спокойно кивнула Саша. — В мире довольно большое количество людей, о которых я никогда не слышала. И вероятно, не услышу.
— Но… — Юрий вконец растерялся. Руки его безвольно опустились, а в глазах — Саша была в этом уверена! — появились слезы. Хотя, возможно, виною тому был прохладный осенний ветерок?
Нелепость происходящего заставила ее взять инициативу в свои руки.
— Послушайте, Юрий, — бодро произнесла телеведущая. — Давайте сделаем так. Вы расскажете мне, кто такой этот Полуянов и почему с ним нельзя сотрудничать. А там видно будет. Возможно, ваша информация окажется бесценной для меня. Ведь вы искали встречи со мной не ради развлечения? Или я ошибаюсь?
— Да… — пробормотал он. — То есть — нет… Конечно… Но я не понимаю… Я был уверен…
— В чем?
— В том, что он уже купил вас.
— Я не продаюсь, — возмутилась она.
— Вы работаете на телевидении. — В голосе Юрия послышались упрямые нотки. — Всегда кто-то оплачивает работу…
— Ну, если вы это имеете в виду… — Саша пожала плечами. — Работу мне оплачивает бухгалтерия. По распоряжению руководства канала.
— Собственно… — Юрий потер покрасневшую переносицу. — Я и хотел сказать… Полуянов купил свой предвыборный пиар на вашем канале. И не просто на канале, а в вашей молодежной программе.
— Да? — Саша подняла брови. — Интересно… Возможно, он сделал это недавно. Во всяком случае, пока информация об этом до меня не дошла. Но он ведь не единственный, кто покупает у нашего канала эфирное время для предвыборной кампании. Обычная практика. Мы — средство массовой информации. И чем же он знаменит, этот Полуянов?
Юрий вздохнул и начал сбивчивый рассказ.
2. Ты меня на рассвете разбудишь
Игорь Петрович Пирогов, по прозвищу Гоголь, проснулся от холода. Форточку в офисе он закрыть забыл, а теперь, как оказалось, еще куда-то подевалось любимое одеяло из верблюжьей шерсти. Игорь поежился, слабо потянулся и приоткрыл правый глаз. В поле зрения оказалась подушка с разбросанными по ней светло-золотистыми волосами. «А это еще что?» — забеспокоился Пирогов, отодвинулся и приподнялся. Обозрение стало обширнее. В зоне видимости появились аккуратный носик, пухлые губы, круглый подбородок и серебряное колье с прозрачными разноцветными капельками, плотно облегающее молочного цвета шею. Все, что ниже шеи, было прикрыто любимым пироговским одеялом.
Игорь вполголоса чертыхнулся, поднялся с офисного раскидного ложа и заковылял к форточке, попутно вспоминая, откуда здесь взялась эта дама. Память упорно отказывалась давать информацию, но логика подсказывала великому сыщику, что, скорее всего, это создание появилось вечером. Потому что утром и днем офис частного детективного агентства «Гоголь» был закрыт — это Пирогов помнил точно. Но по какой причине он оставил посетительницу в рабочем помещении, а не отправил домой, в данный момент Игорь ответить не мог. Он с тоской оглядел свой кабинет, и взгляд его остановился на пустой бутылке из-под «Капитанского джина», стоявшей на рабочем столе рядом с компьютером. Это же надо, до чего докатился: дам «Капитанским джином» поить! Как будто нельзя было послать за шампанским или там мартини каким-нибудь… И тут он вспомнил — нельзя было. Он вспомнил все.
«Визит дамы» начался с шумной возни в коридоре перед кабинетом директора агентства «Гоголь», то есть самого Пирогова. Поскольку в кабинете он находился в одиночестве и никаких конфиденциальных дел не делал, то дверь была закрыта не плотно и все звуки проникали к нему беспрепятственно. Два голоса — визгливый женский и ломкий мальчишеский — перемежались каким-то звяканьем, стуком и скрежетом. Так продолжалось несколько минут, прежде чем терпение Пирогова лопнуло и он решил разобраться в происходившем лично. Картина, которая открылась его взору, впечатляла. Юный сотрудник агентства Валька Первушкин, он же по совместительству — секретарь-референт шефа, пытался оттащить от входной двери офиса длинноногую дамочку, крепко вцепившись ей в талию. Мадам, которая была на две головы выше Первушкина, не сдавалась. Когда у нее получалось вырваться из Валькиных рук, она захлопывала дверь и начинала возиться с замками и цепочками, а Валька снова бросался, обхватывал ее и изо всех своих сил дергал и тянул. Сцена, озвученная отборной бранью с обеих сторон, напомнила Игорю игру в американский футбол. В конце концов борющиеся оказались на полу, Валька в очередной раз выругался, а посетительница заверещала и укусила секретаря-референта за указательный палец. Теперь уже заверещал Первушкин.