Демон вошёл в комнату, устало опустился на стул и принял от вошедшего следом за ним Ашера бокал целебного вина.
— Рассказывай, Шервааль, — произнес хозяин дворца и занял последний свободный стул возле гостя.
Ирис просто вопросительно посмотрел на Шервааля и его глазах читалось недоумение, вызванное внешним видом демона:
— А как же хваленая регенерация демонов, всемогущая магия высших?
Шервааль вздохнул, попытался открыть рот и сказать слово, но из его горла не вылетело ни звука. Он изумлённо посмотрел на Ашера, затем на Ириса и схватился за горло.
— Такое было с Вербеной, когда к ней прилетал ворон Тьмы, — сказал Ирис.
Ашер молча взял бокал вина и стал заливать его бокал за бокалом в рот демону. После третьего бокала Шервааль закашляся и смог наконец произнести:
— Кхм.
Затем он сам налил себе и выпил четвертый бокал и смог наконец говорить хриплым низким голосом:
— Я давно подозревал, что в этой истории с Тьмой что-то неладно. Не нужно настоящей Тьме столько света, сколько содержится во всех правителях Фей. И Тьма эта какая-то ненастоящая, с искрами. Наша Тьма — сплошное чёрное пятно.
Полетел я на озеро, пожелав узнать разгадку этой тайны и увидел на дне его русалов, поливающих алтарь ведрами с кровью. И пока я, пораженный увиденным, разглядывал происходящее, из алтаря показался глаз, налитый кровью, и посмотрел на меня. Это существо показало на меня своим кривым черным пальцем и я, высший демон, испугался и бросился наутёк. Тут же на меня набросилась стая воронья, стараясь заклевать до смерти. Не знаю, как я до вас добрался.
Шервааль замолк, положил в рот кусок вяленого мяса и принялся его медленно жевать.
— Русалы столетиями восстанавливают силы Проклятого Бога? — прошептал Ашер, вскочил с места и принялся ходить из угла в угол по комнате.
— Что это ещё за Проклятый Бог? — изумлённо спросил Ирис.
— Когда был создан наш мир и Светлые Боги устанавливали равновесие сил Света и Тьмы, Добра и Зла, они пригласили Темного Бога с далёкой планеты, поскольку сами были светлыми и не могли создать Тьму, также необходимую для нашего мира. Темный Бог поделился со Светлыми своей Тьмой и в результате были созданы расы — феи, орки, демоны, гномы, эльфы и русалы. Но Темный Бог начал вести свою игру и вливать Тьму в созданные светлые расы — эльфов, фей, добавлять Тьмы в большей концентрации остальным расам. В результате разгорелись войны и жестокость стала положительной чертой характера, необходимое для выживания. Светлые Боги, узнав об этом, разгневались и заточили Темного Бога на дно озера, запечатав его в алтаре. Говорят, Проклятый Бог мог превращаться в черного ворона, чтобы творить свои черные дела. Зачем русалам понадобилось возвращать его к жизни?
— И где сейчас эти Светлые Боги? — спросил Ирис.
— Они отправились создавать другие миры, их нет, — устало произнес Шервааль. — Что делать будем?
Глава 24. Ребенок
Сказать, что Розалинда была в шоке, это ничего не сказать. Во-первых, она отложила яйцо во сне и не сразу это обнаружила. Как-то ночью ей приснился дивный сон, в котором она увидела себя белоснежной птицей, парящей в небесах над светло-коричневыми скалами, обрамляющими лагуну с чистыми бирюзовыми водами. На мгновение её глаза ослепило яркое солнце и Розалинда оказалась в глубокой пещере, дно которой было застелено душистым сеном и мягкими разноцветными перьями.
Розалинда неожиданно для себя начала вить гнездо и через некоторое время она обнаружила под собой небольшое белоснежное яйцо.
— Ох и сон, — подумала королева Фей. — К чему бы это?
Она потянулась, откинула одеяло и встала. На Розалинде была лишь лёгкая шелковая сиреневая ночная сорочка, мягко облегающая её стройный стан. Сейчас она была немного влажной и Розалинда начала обеспокоенно себя осматривать. Она откинула одеяло и увидела…белоснежное яйцо из своего сна.
— Что это, — изумлённо выдохнула она и тихо опустилась на свою роскошную постель, которую она ранее делила с Ашером.
В ее руке лежало непонятное яйцо и королева понятия не имела, что с ним делать. В таких случаях Розалинда делала одно — прислушивалась к своему внутреннему голосу.
Она закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях. Приятная тяжесть, свидетельствующая о ее беременности, исчезла. И чувство присутствия ее ребенка напрочь отсутствовало.
— У меня ночью отошли воды, — пробормотал она. — Почему я ничего не чувствовала? Ах, я же ночью была птицей, вила гнездо и даже отложила яйцо. Отложила яйцо! С ума сойти! Феи — не драконы! Если только муж…Если только его сущность дракона сильнее остальных его сущностей…
Розалинда вскочила и начала осматривать себя ещё раз. Да, живота беременной женщины как не бывало.
— Это яйцо — моя дочь? — ошарашенно пробормотала она и снова села на кровать, разглядывая утреннюю находку. Как же я его не раздавила?
Она легонько провела пальцем по скорлупе и убедилась в его небывалой прочности.
Королева протянула руку к колокольчику, собираясь приказать найти Вербену, но затем задумалась на минуту, наморщив свой хорошенький носик, потерла его, встала с постели и начала ходить по комнате, размышляя.
— Об этом никто не должен знать, это раз. Яйцо должно лежать под присмотром того, кто в них разбирается, это два. И я должна ему доверять, это три. Джагхаар!
И Розалинда решительно позвонила.
На мелодичный и нежный звук колокольчика пришла Фиалка и поклонившись, вопросительно посмотрела на свою госпожу.
— Джагхаар и Вербена ещё во дворце? — наклонив голову, с равнодушным видом спросила королева, чувствуя, что сердце от волнения выпрыгнет из груди. Но королевское спокойствие нужно держать всегда!
— Ваше величество, они собираются отбывать с минуты на минуту, — ответила девушка.
— Немедленно пригласи ко мне Джагхаара, — приказала Розалинда и Фиалка бросилась выполнять поручение.
Заслышав шум в коридоре, королева распахнула дверь. Она внимательно посмотрела вокруг и увидела стражу у входа в ее покои, состоявшую из двух голубоглазых светловолосых парней Фейри в зелёных брюках и таких же футболках. Они стояли и лениво грызли травинки, выращенные ими щелчком пальцев, равнодушно наблюдая за бегущими по коридору светящимися серебристой магией ростками Шагающих Деревьев, удирающими со всех ног от королевских знахарей.
За малютками — Шагающим Деревьями, торопливо переставляющими свои корявые корешки-ножки по мягкому ковру и тихо хихикающими, бежали растрёпанные знахари Зверобой и Пустырник, успевая перебраниваться и спорить, кто из них виноват в побеге подопечных.
— Вам нельзя убегать, вы ещё маленькие, глупые и неразумные отпрыски! — кричал шаловливой детворе запыхавшийся краснощёкий Пустырник. — Вам пора принимать удобрения и спать!
Ответом на эту тираду было тихое хихиканье убежавших подопечных и вдруг в знахарей с полетели серебристые шары-молнии.
— Я говорил, не нужно в них вливать столько магии! — возмутился Зверобой и отпрыгнул в сторону, неловко уклоняясь с траектории полета серебряных магических шаров.
Розалинда покачала головой, махнула руками и серебристая магия, летевшая в знахарей, рассыпалась мелкими цветами и растворилась в воздухе. Неугомонная детвора была заключена в серебряную сеть и доставлена по воздуху своим воспитателям, низко поклонившимся своей королеве и выражая безграничную благодарность.
Розалинда молча кивнула и с задумчивым выражением лица вернулась в свои покои, где в одной из её комнат находился кабинет. Сюда Фиалка сейчас приведет мудрого, но в тоже время не особенно разговорчивого и мрачного Джагхаара, с которым королеве предстоял нелегкий разговор.
Розалинда посмотрела в окно, размышляя, как же преподнести дракону свою просьбу и невольно удивилась яркому солнцу, показавшемуся из-за белоснежных пушистых облаков.