— Куда собрался?
— Недалеко, но когда вернусь — не знаю. Хочу завод кирпичный прикупить, пока дают.
Ни фига себе! Так, по мелочи, ага.
— Это и есть твой гениальный план с честным бизнесом?
— Сомневаешься?
— Конечно, сомневаюсь, — вздыхаю и иду к раковине — мыть Светкину кружку, чтобы напоить Мишу чаем. — Сейчас заводы скупают направо и налево, а потом за них бойня начинается, — включаю воду. — Найдут тебя готовым за поддонами с кирпичами, а у завода новые хозяева будут.
Иваныч подходит, закручивает вентили и силой внимает у меня из руки кружку:
— Тома, не нагнетай, — цедит сквозь зубы. — У тебя язык без костей. Ляпнешь — и сбывается.
— Прости… — опускаю глаза. — Страшно просто. За тебя, — обнимаю себя за плечи.
— А ты за меня не бойся, — выдыхает Иваныч. — Себя береги.
— Да что со мной будет? — хлюпаю носом, глаза на мокром месте.
— Развела болото, — ругается Иваныч. — Я в области буду, на связи. А за тобой присмотрят.
— Кто? — заявление друга мне совсем не нравится.
— Волки мои, — на серьёзных щах сообщает Миша.
— Ку-ку совсем?! — кручу пальцем у виска. — Нет, — отказываюсь от щедрого подарка. — Передай им, что если увижу — кастрация неминуема.
— Тома, ты кренделя тут не выписывай. У меня проблемы, а ты со мной, можно сказать, работаешь. Не дай бог что. Оборотни за тобой приглядят. Поняла?
Поджав губы, молчу. Хрен! Даже если прижмет, за помощью к ним не обращусь.
Миша привёз к дому и отчалил из моего двора прямиком в бизнес-путишествие. Владелиц заводов, газет и пароходов, блин. Даже «пока» не сказал, и я промолчала. Нашла у нас коса на камень с этими оборотнями.
Сижу на лавке у подъезда, настроения нет. Мише каждый день по пять раз буду звонить на мобильный. Бесить его. Надо же было выдумать! Приставил ко мне оборотней.
Но есть и хорошая новость — теперь я смогу сама снять у бабы Нюры вторую комнату. И никаких соседей до самой осени. Благодать! Можно было бы снять другую квартиру и забыть про склочную старуху, но лучше я деньги моей бабушке отдам. Она давно хочет поставить тёплую стайку, чтобы держать свиней круглый год.
В вечернем небе собираются тучи, прохладный ветер вероломно шатает ветки деревьев. Торчать во дворе становится холодно и неуютно. Домой пора.
Сегодня буду умнее — поднимаясь по ступенькам, отсчитываю от большой суммы сумму поменьше, чтобы заплатить бабе Нюре. Основной мой бюджет она не увидит.
Захожу в квартиру полная решимости сообщить хозяйке, что «кина не будет», а буду я одна проживать здесь всё лето, но… на тряпке у порога стоят две пары мужской обуви. Сорок семь на босу ногу — кроссовки и туфли.
— Где-то я их видела… — шепчу тихо.
В душу ядовитой змеёй заползает страшная догадка, а из-за закрытой двери кухни звучит бас Горыныча. Глаза и мысли в кучу, врываюсь в кухню.
Здрасьте-пожалуйста… Лихой и Горыныч пьют чай с бабой Нюрой.
— Пошли вон отсюда! — хриплю, меня потряхивает.
Волки переглядываются, а потом впиваются в меня взглядами с пошловатыми ухмылками на губах. Я открываю рот, чтобы повторить требование, но тут встаёт баб Нюра:
— Ты чего тут устраиваешь, а?! — подбоченивается. — Выселю!
— Нормально всё, хозяюшка, — ласковый до тошноты Лихой берёт старуху под руку. — Собираться тебе пора, на автобус опоздаешь, — ведёт её в зал.
А баба Нюра идёт, как завороженная, и слова против не говорит.
— Что вы тут забыли, а?! — меня трясёт, но я наезжаю на Горыныча. — Какой автобус?!
— Живём мы тут теперь, мурка, — с плотоядной ухмылкой сообщает Игорь.
— Чего?.. — у меня глаз дёргается.
— Комнату сняли, — в кухню возвращается Лихой. — Рада новым соседям? — издевается.
Ответить не могу — булькаю, все слова растеряла от волчьей наглости. Как эти хвосты мохнатые вообще до такого додумались?!
— Это мы ещё посмотрим, — хриплю и бегу в зал — разбираться с сумасшедшей бабкой. — Баб Нюр, — закрываю дверь и подхожу к ней, — вы зачем этим… — не могу подобрать приличного слова. — Зачем вы им комнату сдали?
— Чего не сдать? — старуха складывает в сумку вещи. — Они деньги платют, я комнату сдаю, — рассуждает спокойно.
— Да они же бандиты! — возмущаюсь.
— Бог с тобой, — с улыбкой отмахивается от меня баба Нюра, — хорошие мальчики, на заводе работают.
Ага, на бетонном заводе, закатчиками. Знала бы бабуся, кто на самом деле эти два серых гуся, на порог бы их не пустила. Хотя не факт. Старуха, похоже, под гипнозом. Ну, заразы мохнатые!