— Если ты считаешь, что так будет лучше. — Согласился я, стараясь не пускать в свой голос облегчение[176]. Вернись я к отряду Эмберли, мне пришлось бы всерьёз охотиться на еретиков, а я за свою жизнь уже насмотрелся всевозможных туннелей, где поджидают в засаде вооружённые психи.
— Считаю. — Сказала Эмберли, чем–то слегка развеселённая. — Кроме того, я лучше буду держать Ракель подальше от Юргена, пока это возможно. Её таланты могут пригодиться.
— Не сомневаюсь. — Дипломатично ответил я. По моему опыту, пригождались они очень редко, но Эмберли знала свою псайкершу куда лучше меня, а есть быть честным, я–то всегда встречался с Ракель в компании Юргена, что, вероятно[177], не очень помогало ей раскрыться. — Она уже что–то делает?
— Трудно сказать. — Отозвалась Эмберли. — Послушай. — Должно быть, она открыла ещё один канал связи, потому что внезапно прямо у меня в ухе раздался голос Ракель, хотя я не сразу это понял, ведь вместо привычной тарабарщины услышал пение — Ракель тянула сложную мелодию без слов, которая будто пробивалась через несколько противоположных эмоций, как пьяный гвардеец собирает все углы, выбираясь из бара. — Она поёт так с тех пор, как мы вышли из стыковочного узла. Что–то влияет на неё.
— Ещё камни душ? — Спросил я, придя к очевидному выводу.
— Может быть. — Ответила Эмберли. — Ракель пыталась поговорить с теми, что мы нашли тогда, но они так непохожи на всё, что она испытывала ранее, что теперь просто не может подобрать таких слов, чтобы мы поняли её впечатления.
В общем, всё как обычно.
— И мы теперь просто тратим время, колобродя за ней, вместо того, чтобы найти тех, кого можно пристрелить. — Немного раздражённо вставила Земельда — видимо, её рука причиняла ей большие неудобства.
— Мы проверяем, сможет ли Ракель привести нас к тому, что чувствует. — Поправила её Эмберли тем самым спокойным и рассудительным тоном — когда она так говорила, с ней соглашались все, у кого была хоть капля мозгов.
— Удачи с этим. — Пожелал я. — Слышно что–нибудь от Веккмана?
— Ничего. — И Эмберли явно была бы счастлива, если бы так продолжалось и дальше. — Катарактус сказал, что стоило ему на миг повернулся, как того и след простыл.
Что, конечно, было не моей проблемой.
— Я сообщу, если что–то произойдет. — Ответил я и повернулся к своему ординарцу. — Пока что мы остаёмся с губернатором и его людьми.
— Очень хорошо, сэр. — Отозвался Юрген. Он всегда так говорил, когда не видел в чём–либо смысла, но считал, что он должен быть — неспроста же начальство так решило?
Я помахал Фульхеру и Дефрою и зашагал к ним преувеличенно беззаботной походкой человека, которого ждут.
— Похоже, мы ещё какое–то время будем иметь удовольствие пребывать в компании друг друга. — Сказал я, подойдя на дистанцию непринуждённой беседы. — Инквизитор предложила мне проследить за тем, как обеспечивается ваша безопасность, ваше превосходительство. — Говоря это, я бросил взгляд на Дефроя, выискивая любой признак волнения или досады — если бы я был лазутчиком-еретиком, то такой жирный намёк на то, что инквизитор не вполне доверяет мне, меня бы здорово взволновал. Но Дефрой просто кивнул, а на его лице появилось нечто до странного похожее на облегчение.
— Я надеялся, что мы скажете это. — Выдал он. — Если человек с такой репутацией, как у вас, поможет с защитой губернатора в таких обстоятельствах, мне будет намного спокойнее.
— Как и мне. — Добавил Фульхер, коротко и деловито кивнув. Он посмотрел через моё плечо, и впервые вживую увидел Юргена, отчего его приветливая улыбка на миг потухла и преобразилась в выражение лёгкого недоверия, что принимали многие люди, знакомясь с Юргеном. — А это, я полагаю, ваш ординарец?
— Вы правильно поняли. — Я коротко кивнул и сделал тот обычный жест рукой, который всегда делают, когда кого–то кому–то представляют. — Стрелок Юрген. — Назвал я. — Губернатор Фульхер. — Я смотрел как помазанник Императора медленно приходит в себя и гадал, не протянет ли он руку для приветствия просто в силу привычки, но к добру ли, к худу ли, он преодолел этот позыв. — Вы не найдете лучшего человека, что прикрывал бы вам спину.
— Нисколько не сомневаюсь. — Ответил Фульхер, а Юрген почти засветился от похвалы. — Любой, кто служит с вами, должен быть не менее выдающимся.
Юрген покачал головой.
— В Гвардии полно таких как я, сэр. — Сказал он скромно и, хвала Императору, совершенно неверно.