Как всегда, веруя в направляющую длань Императора, что ведёт нас к окончательной победе, я поняла, что скучаю по вдохновляющему присутствию комиссара Каина, у которого наверняка бы нашлось уместное мудрое изречение или весёлая колкость. Но поскольку долг призвал его в иное место, я должна была сама делать всё, что в моих силах — что удавалось мне с неплохими результатами — и желать ему удачи, где бы он не был.
Глава 25
Я понятия не имел, что из себя представляет фульхерово имение на Небосклоне, но это оказалась уменьшенная версия его дворца в шпиле. Тут даже были сады — невероятная роскошь на орбитальной станции — которые, когда мы подъезжали к группе низких строений под общим бронекристалльным куполом, укрывавшим поместье, озарил яркий солнечный свет — Небосклон-17 как раз вышел из тени планеты.
— Здесь он должен быть в безопасности. — Сказал Дефрой, чуть повышая голос, чтобы его не заглушал звук двигателя. — Никто посторонний не сможет проникнуть за ворота.
— Звучит надёжно. — Согласился я, не решаясь отвесить более сильный комплимент. В конце концов, Дефрой так же думал и о дворце на самой Железоплавильне. Но здесь, по крайней мере, ворота были воздушными шлюзами, в каждый из которых могло влезть несколько грузовиков, а не просто дверями, что загоняли каждого входящего и выходящего в небольшое замкнутое пространство для досмотра. — А много здесь ворот?
— Ещё двое. — Ответил Дефрой. — Раньше тут был стыковочный узел для рудных барж, но потом на Небосклонах-12 и 26 открыли новые перерабатывающие заводы. После того как в М39 сюда перестали возить руду, то просто накрыли куполом и благоустроили. Эти старые воздушные шлюзы были совсем необязательны, но губернатор в те времена не пользовалась любовью, так что их решили на всякий случай оставить.
— И почему же? — Спросил я.
Дефрой выглядел озадаченным.
— Она не хотела, чтобы повстанцы её зарезали или повесили. — Рискнул предположить он.
Я покачал головой.
— Нет. Я имею в виду — почему её не любили?
— Потому что она была губернатором. — Ответил Дефрой. — Были трудные времена. Серьёзные трения между небосклонцами и землекопами. — Он чуть смущенно улыбнулся. — Так называли жителей поверхности. Небосклонцы считали, что планетарная администрация ничего не знает об их нуждах. Настолько, что было решено, что губернатор должна пребывать и там, и там, поочерёдно, чтобы крепить всеобщее единство.
— Понимаю. — Кивнул я. В таких условиях подготовить купол-обиталище губернатора к нападению было бы важнейшей задачей. — И эта традиция, как я вижу, сохраняется по сей день.
— Да, практически. — Согласился Дефрой. — Некоторые губернаторы много времени проводили в улье, некоторые оставались наверху как можно больше, но большинство бывало, и там и там почти поровну.
— А его превосходительство? — Изобразил я вежливый интерес.
— Он из вторых, это точно. Родился на Небосклоне и считает себя небосклонцем. — Что, пожалуй, объясняло его опрометчивую попытку прорвать блокаду. — Но он не позволяет своему происхождению играть какую–то роль в своих решениях. И проводит на Железоплавильне столько времени, сколько требуется, чтобы управлять ей.
— Рад слышать это. — Ответил я, хотя, по чести говоря, эти губернаторские шатания меня интересовали не больше чем вся та ерунда, которой занимаются гражданские, пока Гвардия стоит между ними и всей галактикой. Я бросил взгляд окрест. — Тут довольно уютно. — Грузовик уже ехал по широкой, посыпанной гравием дорожке, что петляла вокруг газонов и искусно подстриженных кустарников, из–за чего мы время от времени могли мельком видеть впечатляющий фасад самого поместья. Очевидно, всё это должно было походить на загородное имение на каком–нибудь агромире и составлять резкий контраст со всей остальной станцией, хотя — как и в случае с фульхеровыми садами в шпиле — о простоте обороны поместья здесь не совсем забыли. Я поймал себя на том, что гадаю, многие ли зелёные насаждения скрывают орудия, а став приглядываться к пейзажу внимательнее, быстро начал различать тут и там признаки искусственности. Многие кусты были слишком симметричны, чтобы считаться произведениями природы, а самые большие деревья, похоже, были отлиты из той же резины, что и псевдодеревянные стенные панели, которые я видел во дворце.
— Что это? — Когда мы завернули за последний угол и выбрались на дорожке, что вела нас к главному входу (а явно не к служебному, ведь мы теперь были во владениях губернатора, и больше не имело смысла скрываться) мне на глаза попались густые заросли, размером с скрамболльное поле. Выглядело это как живая изгородь в два человеческих роста, в которой через равные промежутки встречались проходы, явно ведущие внутрь.