— Готов?
Маркус появился как всегда внезапно, но вовремя.
«Не по статусу ему опоздания» — подумал Атанас, оставив кружку с недопитым мате прямо на крыльце и подошел к другу.
— Ты уверен? — спросил Атанас, искренне надеясь, что он откажется, но тот лишь быстро кивнул и ободряюще хлопнул его по плечу.
— Рискнём, дружище? — с нотками веселья в голосе спросил Маркус. В ответ, услышав тихое — «Рискнём».
От леса окружавшего Башню Алхимика со всех сторон веяло силой, не тёмной, и не светлой, скорее уравновешенной и спокойной, готовой потопить нежеланных гостей в своём вихре. Маркус приглушенно ругался, когда надетый на нём плащ цеплялся за нижние ветки елей. Атанас не обращая внимания на недовольство друга, наслаждался запахом хвои, решая приходить сюда чаще, если ему ещё представится такая возможность. О том, что могла и не представится, он старался не думать.
Ели увешанные большими шишками перемежались с высокими соснами, раскидистые ветви цеплялись друг за друга — обнимаясь. Лес обволакивал, зачаровывал напускным спокойствием, как будто приглашая забыть обо всех тревогах и остаться здесь навсегда. Атанасу тут неожиданно понравилось и даже уколы своенравных веток казались ему чем-то настоящим, таким озлобленно-живым.
— Ненавижу леса, — недобро прошипел Маркус, выдёргивая впившиеся в его плащ иголки.
— Расскажи об этом Франси, — смеясь, ответил Атанас. Он знал, что Франси, как дочери Природы вряд ли бы понравились отношения Маркуса с растениями, которые он в свою очередь от подруги тщательно скрывал.
— Посмейся мне ещё тут, — сказал Маркус пытаясь добавить голосу устрашения, после чего резко остановился. — Мы пришли, — добавил он, прекращая веселье.
В тридцати метрах от них возвышалась Башня Алхимика, ни разу не бывшие здесь они заворожено смотрели на неё. Слухи не врали — башня из чёрного кирпича уходила в высоту, далеко-далеко за облака переливаясь золотыми формулами рун. Ни входа, ни тем более выхода с такого расстояния разглядеть было невозможно, к тому же блуждающие вокруг хаотичными рядами Бестелесные этому тоже не помогали. Прозрачные эфирные создания, без лиц, без характеров, без тел, лишь мутно синий дым в виде неприглядного скелета — души не нашедшие успокоения, призванные на службу в Город. Их единственным оружием были заколдованные трезубцы способные притягивать к себе нужный объект, включая живой. Временами Атанас испытывал к этим существам не свойственное ему чувство жалости — такой участи он не желал никому. Но сейчас для неё не было времени, он еще раз бросил взгляд на башню. Пора начинать.
— Ты ведь знаешь, что твой план заведомо провальный, правда, Ат? — для приличия спросил Маркус, комично изогнув брови. Он делал так всегда, когда хотел скрыть волнение или тревогу, но в этот раз друг его раскусил.
— А то, — без энтузиазма ответил ему Атанас.
— Тогда вперёд!
Атанасу большего было и не нужно — только пропитанное сарказмом напутствие от друга. Грудь запылала огнём.
Горячо, слишком горячо. Мысли в голове парня менялись с бешеной скоростью. Он поднял футболку и кончиками пальцев прикоснулся к пылающей коже, на которой красовалась татуировка в виде косы. Холодные пальцы легонько оглаживали её контуры, обводя то снизу вверх, то наоборот.
— Ах… — Атанас не смог сдержать судорожного вздоха, когда татуировка начала принимать очертания предмета. Правой рукой, сжимая колено до боли, он старался успокоить сердце, отбивающее рваный ритм.
— Я уже говорил, что ты чокнутый? — спросил Маркус, уже всерьёз начиная переживать за друга, но стараясь скрыть никому не нужную сейчас жалость в голосе.
— Ага, — на выдохе сказал Атанас, и с силой схватив косу, которая приняла, наконец, нужный вид. Татуировки на груди больше не было. Холод обжигал, давая одновременно уверенность и сомнение владельцу Косы.
Маркус рассматривал оружие Атанаса, металл зачарованный лишь на прикосновения сына Смерти. Произведение искусства — тончайшая рукоять сделанная, будто изо льда, под прозрачной оболочкой билась синяя жила чистой энергии мира, а на лезвии выжженная огненными буквами надпись — «mortem». Не осознавая, что делает, будто опьянённый самой магией Маркус протянул руку вперёд, желая, коснутся рукояти.