– Юнас, ты очень хочешь быть закрепленным именно за этим старшиной? – парень ничего не ответил, только чуть пожал плечами.
– Воин не выбирает себе командира! – гордо практически рявкнул Вепрь, теми же интонациями моментально ответила:
– Зря!
– Поясни!
– Если старшина дурак, то следовать его приказам несовместимо с жизнью, и если начальство это не видит, то рядовые солдаты должны иметь право выбора, под чьим командованием работать.
– О, как, – на меня посмотрели из серии «что это тут баба говорит, ясно ведь, твое место у плиты», но я взгляд не потупила, а только в ответ хмуро смотрела, – прецедента не было.
– Будет! – хмуро буркнула я, потом спохватилась, – Спасибо, что вмешался, – мне благодушно кивнули и улыбнулись, я улыбнулась в ответ и также с улыбкой задала вопрос, не в бровь, а в глаз, – что с Ледяным, и что за история с его возможной гибелью? – брови Вепря прикрыли его глаза и он попытался сбежать.
– У меня много дел, подробностей не знаю, я пойду.
– Мама, не отчаивайся, – тихонько попросил Дани, дергая меня за руку.
– Он жив и с ним все нормально, – уже на ходу ответил Вепрь, быстро удаляясь от меня.
Я продолжала молчать, почему-то мне стало очень страшно за Кьелла, Юнаса и Дани. К мужчинам много требований, особенно в военное время и мысль, что мои мальчики могут уйти на войну, льдом сковывала все внутри. Уже ничего не хотелось, ни веселиться с детьми, ни встречать девушек, ничего, хотелось схватить детей в охапку и бежать отсюда, куда глаза глядят.
Мы побрели домой, поскольку после «схватки» быстро остыли, заставила пойти переодеться и сменить мокрую одежду на сухую и сама последовала своему же совету. На кухне заваривала отвар, для профилактики, когда зашел Юнас:
– Прости меня, что я не смог тебя защитить, – вот тебе раз!
– Юнас, заяц, ты у меня вырастешь самым замечательным мужчиной, но сейчас ты ребенок и это я должна вас защищать, значит, и мне просить прощения, что тебя при мне оскорбил какой-то полоумный! – я подскочила к мальчишке и обняла его за плечи, за худые плечи.
Как будто впервые увидела его, худого, неприкаянного, нескладного, еще не подростка, но уже и не ребенка.
– Прости меня, пожалуйста!
– Нет, я же… – Дани, который до этого крутился у меня под ногами, захлюпал носом от эмоций, пришлось его так же обнимать, вот такой дружной обнимающейся толпой мы и стояли посреди кухни, когда я услышала стук в дверь.
Дети, отскочив от меня, побежали к двери и что приятно, не успела я крикнуть, как Дани тихо проговорил:
– Мама чужим открывать не разрешает, как и своим, а когда она есть, она и открывает, – он задумался, – получается она вообще, никогда не разрешает открывать дверь, – действительно так получается.
– У нас тут все друг друга знают, – начал Юнас, но Дани перебил.
– Я тебе говорю, так будет лучше, не буди в ней зверя.
– У нее есть зверь? – диким шепотом переспросил второй энтузиаст.
– Не знаю, но иногда звереет, – так они и стояли, шепотом обсуждая дикую меня, я, фыркнув, прошла мимо и выглянула, чтобы посмотреть, кто там, на пороге. Оказывается, пришли девчонки, я с интересом взглянула на них, просто сейчас, когда они не знают, что я их вижу, они очень естественны. Мари, как всегда, крутится, и вертит головой, силясь рассмотреть все и еще немного, Ингрид спокойна и поглядывает на Мари чуть возмущенно, но, видимо, пока Мари не переходит какую-ту черту, раз ей не делают замечания. Остальные девчонки так же крутят головами, рассматривают наши башни и следы беготни во дворе. Не стала долго держать их на пороге, открыла дверь, впуская, ко мне пришло всего семь человек. На мой вопрос, отчего так мало, прозвучал ответ:
– Так ведь не в клубе собираемся, нехорошо стеснять, – ну, логику я не поняла, но раз им так удобно, пусть будет.
Я еще думала, как занять детей, но Юнас оказался просто золотым помощником:
– Дани, пойдем, тут сейчас женские разговорчики о всяком начнутся, – слово «всяком» прозвучало с такой интонацией, что я что-то неприличное задумала.
– Я бы послушал «всякое», – решил поправиться ребенок, с восторгом изучая разных теть, которые будут тут что-то обсуждать.
– Поверь моему опыту, тебе не понравится, все мужчины сбегают от разговоров о «всяком», – Юнас с таким комичным выражением это все говорил, ни дать, ни взять умудренный опытом жизни мужчина, я постаралась не хихикать и не вмешиваться. Дани еще раз внимательно посмотрел на женщин и на меня, как бы взглядом спрашивая, вы тут точно ничего интересного делать без меня не будете, а потом все-таки пошел следом за Юнасом наверх. Мы с девчонками разместились в гостиной, куда с кухни я принесла закуски, печенье и отвар.
– А зачем ты готовила столько? – удивленно переспросила высокая девушка (каюсь, имен еще не знаю, надо бы сегодня запомнить, кого и как зовут).
– Как же по-другому, вы ведь в гости ко мне пришли, – я замялась, не понимая, я что, не должна была готовить?
– Мне нравится ходить к Хелли в гости, у нее вкусно, – это выдала Мари, запихивая второе печенье в рот.
– Кто бы сомневался? – закатила вверх глаза Ингрид и тоже взяла печенье, – Мммм, это вкусно, из чего это печенье?
– Из творога, – я расставила чашки на стол и разлила отвар.
– Творог? – Ингрид посмотрела на подруг, те переглянулись, а я почувствовала подвох.
– Это она про кыр говорит, я сразу тоже думала, что это творог, – девчонки начали хихикать, а я побелела, мамочки, чем я тут кормлю и из чего готовлю?
– Не волнуйся, это съедобно, но просто это не наши коровы, здесь живность выглядит иначе, чем за куполом, – я вспомнила свою живность и сразу поверила в это объяснения.
– И как выглядят коровы? – я не то чтобы увлекаюсь животным миром, просто любопытство, девчонки хихикали и старались как можно подробнее описать мне этого монстра. Начиная с того, что он, естественно, огромный (как без этого, гигантомания), он весь кожистый, смахивает на огромную летучую мышь - переростка и процесс добывания этого «кыр» я попросила не рассказывать, иначе ведь есть не смогу, а так - меньше знаешь, лучше ешь.
– Просто скажите, все те продукты, что тут есть, они все не из привычных мне животных?
– Неа, тут даже куры размером с собаку, лохматые и кучерявые, – все та же девушка, которая и начала мне рассказывать про творог, рассказала, как она в первый месяц пошла доить корову, сама она выросла в селе, поэтому просто не может без этих ежедневных хлопот.
Ее муж еще противился, говоря, что сам все сделает, но тут он уехал на раскопки (оказывается в горах добывают драгоценные и полудрагоценные камни, которые потом обрабатывают в поселке и продают за купол) и ей пришлось идти доить корову. В общем, пришла она, увидела все это разношерстное и разномордное войско жутиков и бежала оттуда дальше, чем видела, вот только дверь вольеров она не закрыла, и зверье, недолго думая, побежало следом, так и требуя «забери яйца», «дои меня» и прочее. Вот такой дружной толпой они пробежались через весь сектор, выбежали на главную площадь, где ее «спасли» от нападения опасных зверей, а потом еще долго этих самых зверей ловили. Особенно курицы оказались вредными и пронырливыми и отказывались возвращаться в свой вольер. Вот после этой истории, видимо, Кьелл и просил меня закрывать вольер, да, убегать от курицы это одно, а вот от «кисы», это совсем другое.
– А теперь как ты со зверьем?
– Я Тая, – она улыбнулась мне понимающее, я чуть покраснела, да по имени не обращаюсь, потому что банально их не помню, а ведь они представлялись, – а теперь наша Буренка, – так и представила крылатого кожистого монстра с милым именем Буренка, – только меня к себе и подпускает, я же ее аккуратно дою, потому что чревато: крыльями лупасит чуть что не по ее, а у мужа разговор короткий, стой и не рыпайся, – мы все дружно рассмеялись, каждая представила огромного воина, угрожающего корове, пусть и очень странной на вид.
Девчонки еще порассказывали мне особенности быта норманн, традиции, тонко намекнули (ага, тоньше же просто нельзя), что у норманн очень красивые свадьбы (и подмигивают так, как будто припадок) и что это очень красиво, и мне обязательно понравится. Я прикинулась деревенской дурочкой и покивала, что с удовольствием посмотрю, как кто-то выходит замуж, на меня махнули рукой, но надежды сосватать не потеряли, за вечер они еще несколько раз будут заводить эту песню, но я каждый раз буду демонстрировать дурочку. Может, сдадутся? Хотя по их глазам видно, больше шансов, что сдамся я.