— Придурок, — выплюнул Снейп.
— П-простите, — повторил Гарри, чувствуя себя виноватым и счастливым одновременно.
— Я два часа бегал по замку, как идиот! — не унимался профессор. — Чуть не пустился во все тяжкие и не начал спрашивать каждого встречного, не видел ли он тут маленького очкастого мальчика с тупым выражением лица! К счастью, Кровавый барон заметил именно такого тупого мальчика, скрывающегося в потайном тоннеле. А ещё из-за тебя меня только что отчитала парочка олигофренов, как молодого нерадивого папашу.
Гарри хотел извиниться ещё раз, но потом сообразил, что это не поможет и что Снейпу просто нужно выговориться и немного поворчать. Поэтому он зарылся носом в его мантию, с удовольствием вдыхая знакомый аромат горьких трав, и покрепче вцепился в складки шерстяной ткани. Снейп машинально прижал его к себе крепче, ещё немного поворчал и вскоре умолк. А Гарри вдруг захотелось, чтобы путь до замка никогда не кончался…
***
Наверное, Гарри уснул по дороге, потому что очнулся он уже в гостиной зельевара на диване, как и хотел. Комната освещалась только растопленным камином. Снейп сидел в кресле возле дивана и, несмотря на полумрак, задумчиво листал какую-то книгу. Гарри пошевелился и понял, что его руки и ноги уже хорошо слушаются. Было тепло и уютно. В частности, из-за одеяла, пахнущего травами, в которое Гарри был укутан. Он приподнялся и сел повыше. Снейп оторвался от чтения и смерил его мрачным взглядом.
— Я повторю свой вопрос, — холодно заговорил он. — Какого дементора ты вообще вышел из замка? И учти, что «простите» — это не ответ.
— Я просто хотел… — начал Гарри и осёкся: голос был хриплым, но это был ЕГО прежний голос. Он быстро кинул взгляд вниз и расплылся в улыбке: он снова принял свой нормальный, взрослый облик. — Я — снова я, — восторженно пробормотал он.
— Да. Я напоил тебя увеличивающим зельем вместе со снотворным. Обратная трансформация довольно болезненна, поэтому я решил, что лучше будет, если это произойдёт, пока ты спишь.
— Спасибо, — виновато отозвался Гарри.
Снейп протянул ему кружку с горячей жидкостью. По-видимому, это был тот же отвар, каким поил его зельевар и в прошлый раз, чтобы вернуть голос. В этот раз Гарри молча принял кружку и, не задавая лишних вопросов, начал пить. Жидкость приятно обжигала горло.
— Вообще-то я сомневался, — протянул Снейп, не спуская с Гарри недовольного взгляда, — нужно ли возвращать тебе твой облик. Всё-таки сегодня ты выкинул номер в духе шестилетнего ребёнка, но никак не взрослого человека, каким я привык тебя считать.
— Мне очень жаль, — пробормотал Гарри. — Я опять заставил вас волноваться. Я… Я не знаю, зачем я пошёл туда. Мне просто хотелось… Не знаю. Пройтись что ли. Чем-то заняться. Мне некуда было деваться.
— А как же мои комнаты? Они тебя больше не устраивают?
— Но вы же сами прогнали меня утром.
— Я всего лишь сказал, чтобы ты сходил к Дамблдору.
— Но мне показалось, что вы не хотели меня видеть.
— Я весь день провёл в лаборатории. Так что мог бы вернуться и сюда, — уклончиво отозвался Снейп.
— Значит, я прав? Вам было неприятно моё общество утром?
— Дело не в этом, — поморщился Снейп. — Просто твой вид…
— Он вас смущал?
— Да. Пойми, Гарри, я не привык иметь дело с детьми в прямом смысле слова. Те, кого мне приходится учить — это здоровенные лбы. Даже первогодки.
— Вы боитесь детей? — усмехнулся Гарри.
— Нет. Это сложно объяснить.
— А вы попытайтесь. Вы же знаете, что я могу вас понять, если мне как следует объяснить.
Снейп вздохнул и уставился на огонь. Говорить ему явно не хотелось.
— Когда я увидел тебя маленьким… — начал он и нахмурился. — Ты вряд ли меня поймёшь, но я вспомнил о твоей матери.
Гарри непонимающе тряхнул головой.
— Причём тут она?
— Она очень любила детей. Она, казалось, с детства мечтала о ребёнке. Но она растила тебя всего год. — Гарри хлопал глазами, по-прежнему ничего не понимая. Снейп посмотрел на него, прищурившись, и усмехнулся. — Она говорила, что когда у неё родится ребёнок, она поведёт его на карусель в маггловский парк развлечений. Тогда я сказал ей, что для этого придётся подождать несколько лет, пока ребёнок не вырастет. Она спросила, с каких лет детей пускают на карусель. Я ответил, что, наверное, с шести. Просто так ответил, особо не задумываясь. А она начала расписывать, какой чудесный день проведёт со своим ребёнком на его шестой день рождения. А когда я увидел тебя в таком возрасте, я подумал… Что она так хотела увидеть своего ребёнка шестилетним, но не дожила даже до этого времени. Зато увидеть её сына в столь нежном возрасте удалось мне. И ещё я подумал… — Снейп умолк и снова бессмысленно уставился на огонь, а Гарри даже задержал дыхание от волнения. — Что, наверное, это хорошо… иметь детей. — Гарри почувствовал себя так, словно в голову ему только что запустили ледышкой. — Но ты всё равно меня не поймёшь, — быстро закончил Снейп и потянулся к столу, чтобы взять оттуда бокал коньяка, который Гарри заметил только сейчас.
— А я… Почему-то вас понимаю, — улыбнулся он. — То есть странно всё это, но мне понятно.
Зельевар кивнул и сделал большой глоток. И тут Гарри понял, что сейчас именно тот момент, когда он может узнать то, что волновало его больше всего после похода за новой палочкой. Его сердце забилось как бешеное, на лбу выступил пот. Так он не волновался, наверное, даже когда сдавал СОВ по зельям. Он немного поразмыслил, как лучше начать этот разговор, но потом решил, что ужимки и уловки ему сейчас не помогут, поэтому набрал в лёгкие побольше воздуха и спросил в лоб:
— Вы любили её?
Снейп еле заметно вздрогнул, но не отвёл глаз от языков пламени, пляшущих в камине.
— Нет, — тихо отозвался он после долгой паузы, и у Гарри оборвалось сердце от этих слов. — Я не любил её, — еле слышно проговорил Снейп. — Я люблю её до сих пор.
Гарри закрыл глаза, чувствуя, как они начинают увлажняться. Одновременно он ощутил и боль, и облегчение. Постепенно приходила какая-то ясность и лёгкость. Какой-то груз, давивший на него столько времени, начал медленно исчезать.
— Значит, вы пришли к Дамблдору из-за неё? — срывающимся голосом пробормотал Гарри.
— Да, — последовал ровный ответ. — Сразу, как только узнал, что Тёмный Лорд собирается убить Поттеров. Я просил Дамблдора защитить её. И тебя. Ну, и Джеймса. Он дал мне слово, что поможет вам, но не сдержал его.
— Это не его вина, а Петтигрю, — хмуро вставил Гарри, чувствуя, как сердце сжимается от боли.