— В таком случае, вы должны его ненавидеть, — пожал плечами Гарри.
— Должен. Но я люблю старика.
Гарри выпучил глаза.
— За что? За то, что он играл с вами столько лет?!
— Банально прозвучит, но он подарил мне новую жизнь. Он помог мне искупить свою вину и исправить мои ошибки. Он никогда не считал меня виноватым в том, что случилось, зато так считал я. И он действительно помог мне сбросить груз, пусть даже таким зверским способом.
— Он просто придумал вам проблему, — возразил Гарри.
— Да, придумал. Но именно благодаря этому сейчас я считаю свою жизнь… — Снейп усмехнулся и пригубил ещё коньяка. — Вполне успешной, насколько она может быть таковой. Он подарил мне второй шанс, который был мне так нужен, но который я сам не мог себе дать. В конце концов, он вытащил меня из Азкабана и избавил от всех обвинений.
— Знаете, профессор, — тихо проговорил Гарри, хмурясь. — Это всё звучит просто дико. Он просто… заставил вас себе подчиниться, заставил оберегать сына своего врага. Ну, просто ради эксперимента, чтобы устроить вам испытание. Однако вы не держите на него зла. Наверное, потому что он стал для вас покровителем.
— Гениальный расчёт, верно? — к ужасу Гарри, улыбнулся Снейп.
— Это ужасно… Вас восхищают такие чудовищные вещи.
— Я же говорил, что меня сложно понять.
— Вы очень странный человек.
— Но ведь именно поэтому ты сидишь сейчас в моей гостиной, — парировал зельевар. — Людей всегда привлекает то, чего они не понимают. Просто некоторые боятся неясных вещей, а некоторые стремятся их постичь. Я отношусь ко второй категории. Впрочем, как и ты.
— Дело не только в этом, — отмахнулся Гарри. — Просто Дамблдор… В смысле… Это жестоко заставлять защищать даже ценой жизни человека, которого ненавидишь. Сына своего врага.
Снейп почему-то издал короткий смешок и налил себе ещё коньяка.
— Ты снова видишь только то, что хочешь видеть. Вернее, то, что проще разглядеть. Я ненавидел тебя не потому, что ты был сыном моего врага.
— А почему? — изумлённо спросил Гарри.
— А потому что ты был сыном женщины, которую я любил.
— Я… Не… — нахмурился Гарри, потому что просто не желал понимать очевидные вещи. Он очень боялся услышать дальнейшие слова зельевара.
— Потому что ты не должен был быть сыном Лили и Джеймса, — еле слышно произнёс Снейп. — Ты должен был быть её сыном. И моим.
Гарри до крови прикусил губу и покрепче перехватил чашку, которую чуть не выронил из рук. Слёз сдержать он уже не мог. Наконец всё встало на свои места. Всё стало настолько простым и понятным, что не хотелось верить. Всего за десять минут Дамблдор из доброго пожилого мага превратился в жестокого расчётливого манипулятора, играющего чужими жизнями, как фигурами в зачарованных шахматах. А ненависть Снейпа к сыну своего врага трансформировалась в дикую ревность и обиду, которую зельевар до сих пор так и не смог изжить. Гарри закрыл глаза, чтобы не видеть отрешённого лица Снейпа, уставившегося в камин. Больше всего на свете сейчас хотелось просто исчезнуть, перестать существовать. Действительно, жизнь оказалась намного сложнее и страшнее, чем Гарри мог себе представить. Внезапно уничтожение Волдеморта показалось ему просто опасным приключением по сравнению с тем, о чём он только что узнал.
До этого момента его жизнь была заключена только в рамки его предназначения, его цели — уничтожить врага любой ценой. Но теперь враг мёртв. Пора было раздвинуть эти рамки и вступить в настоящую жизнь. И сделать это оказалось намного больнее, чем Гарри мог себе представить. Но если это его первый рубеж, он просто обязан пройти его достойно. И именно с тем человеком, с которым и должен был это сделать.
Гарри глубоко вздохнул и открыл глаза. Снейп по-прежнему смотрел на беспокойный огонь. Тени плясали на его усталом лице. Но уголки его губ были чуть приподняты. Зельевар улыбался каким-то своим мыслям. Гарри тоже улыбнулся сам себе, вздохнул ещё раз и смело посмотрел на Снейпа.
— Но теперь-то это не имеет значения, — произнёс Гарри, чувствуя, как внутри поднимается какая-то тёплая и нежная волна.
— Ты думаешь? — рассеянно отозвался Снейп.
Гарри издал короткий нервный смешок, поставил чашку на столик возле дивана и сполз на пол, усаживаясь возле кресла, где сидел Снейп. Он осторожно взял зельевара за свисающую с подлокотника руку и поднял голову. Снейп внимательно следил за его действиями, периодически хмурясь.
— Да, — кивнул Гарри. — Сейчас уже неважно, чей я сын. Не имеет… Не имеет значения, — повторил Гарри, и его голос сорвался.
Он сильнее сжал руку зельевара, как будто тот мог куда-то исчезнуть, и уткнулся лицом в рукав его мантии, размазывая слёзы по чёрной ткани. Вдруг одна рука в ответ сжала его собственную, а другая начала ласково перебирать его растрёпанные волосы. Гарри даже задержал дыхание, чтобы не спугнуть эту нежную руку, и стиснул зубы, чтобы совсем не разрыдаться.
— Знаешь, о чём я жалею больше всего? — услышал он над головой еле различимый шёпот.
— О чём? — глухо отозвался Гарри в рукав мантии Снейпа.
— О том, что слова, которые я сказал сегодня этим людям, не являются правдой…
Плечи Гарри затряслись, когда он понял, о каких именно словах говорит Снейп. Он ещё сильнее стиснул пальцы зельевара и покачал головой.
— Для меня это не имеет никакого значения, — прошептал Гарри.
— Для меня теперь тоже, — услышал он тихий голос над головой.
Гарри счастливо улыбнулся, продолжая вытирать слёзы о рукав мантии зельевара. Снейп крепко держал его за руку, другой рукой по-прежнему перебирая его лохматые волосы. Наверное, сейчас нужно было так о многом подумать… Но именно в этот момент думать совершенно не хотелось. Гарри очень устал. А ещё он впервые в жизни чувствовал себя по-настоящему счастливым.
Глава 47. Эпилог
Яркое летнее солнце слепило глаза. Гарри шёл по влажной от прошедшего дождя траве, нарочно шаркая ногами. Нелепая улыбка с утра не сползала у него с лица. Наконец-то безумный год закончился. Всё осталось позади. И толпы студентов, осаждающие гриффиндорскую гостиную и поджидающие его на каждом углу; и растроганные учителя, по очереди пожимающие руку герою; и назойливая Рита Скитер, за которой в замок притащилось ещё несколько десятков репортёров; и Министр магии, вытирающий пот со лба и обещающий, что откроет банковскую ячейку на имя Гарри, предварительно наполнив её галлеонами; и Грюм, заверяющий, что для Гарри всегда найдётся место в Аврорате, если он того пожелает; и друзья с вытянувшимися лицами, слушающие всю историю его победы над Волдемортом; и Сириус, который, словно тигр, отгонял от Гарри особо надоедливых поклонников; и миссис Уизли, зачем-то рыдающая у него на плече… И многие, многие другие люди, чьи имена и лица уже давно перемешались у него в голове. Всё это осталось позади. А впереди был только Хогсмид и алый Хогвартс-экспресс, уже готовый увезти Гарри прочь от школы.