— Выходит, — чуть ли не со злобой перебила Каховскую Настя, — сначала боженька тебе по зубам съездит, до крови разбив, а затем платочком с вензельками одарит, дескать, возьми, чадо мое, утрись?
— Ты не смеешь так о Боге!
— Смею! — по обыкновению притопнула ножкой Настя. — Что хорошего я видела в своей жизни? Старика Гундорова, который самым мерзким образом лишил меня чести? Пьяные рожи господ, коих я должна была ублажать по приказанию своего барина? Насмешки и зависть подруг? Чем он меня таким одарил, что покрыло бы все мои мучения? За что я ему должна быть благодарна?
— За талант, — довольно жестко ответила Александра Федоровна. — Он тебя одарил талантом. Немногих, весьма немногих он одаривает своим божественным вдохновением. А талант — это не только праздник, но и муки. В жизни, как ты уже поняла, ничего не дается даром.
— Да, это я поняла очень хорошо, — криво усмехнулась Настя.
— К тому же, — Каховская вплотную подошла к ней, — не тебе сетовать на судьбу. Тебе, милая моя, просто несказанно повезло!
— Повезло?! — задохнулась Настя. — Вот уж спасибо за такое везение!
— Повезло, — спокойно повторила Александра Федоровна и положила руки на плечи Насте. — А потом, все проходят через сие горнило, в которое попала сейчас ты. И талантливые, и бесталанные.
— Так уж и все?
— Кроме лишенных разума или вытесанных из камня — все. Десять лет назад проходила это я, потом все трое моих братьев, до этого — мои отец и мать.
— И ничего нельзя с этим поделать? — спросила Настя с интонацией, чем-то насторожившей Александру Федоровну.
— Ничего, — ответила Каховская. — Это, ты только постарайся меня понять, так же естественно, как… небо голубое, а трава зеленая. Это так, и все тут.
— Ясно, — раздумчиво произнесла Настя. — Выходит, раз ничего нельзя изменить, следует уступить сложившимся обстоятельствам. Так? Покориться.
— В общем, да.
— А если я не хочу покоряться?
— Это ничего не изменит.
— Словом, всяк сверчок знай свой шесток… — глухо произнесла Настя.
— При чем здесь это? — удивленно вскинула брови Каховская.
— Ну, конечно же, ни при чем, — как можно мягче улыбнулась Настя и вдруг спросила: — Как зовут невесту Дмитрия Васильевича?
— Зинаида Колокольцева, — немного растерянно ответила Александра Федоровна.
— Они уже помолвлены?
— Да.
— Когда намечена свадьба?
— Осталось уже менее месяца, — медленно ответила Каховская, пытаясь понять, что творится в душе Насти. Но та казалась спокойной, смирившейся, и ни плакать, ни впадать в истерику, слава богу, не собиралась.
— Ну что ж, коли так, — притворно вздохнула Настя и посмотрела на старшую подругу. — Спасибо, что просветили. — Она снова вздохнула. — А то я уж и не знала, как мне жить дальше.
— А теперь?
— А теперь — знаю…
— Хотите, я подвезу вас? — спросила, неизвестно от чего встревожась, Александра Федоровна.
— О нет, спасибо, — ласково улыбнулась ей Настя. — Не стоит, тем более что… Прощайте, Александра Федоровна.
— Что тем более, Настя? — крикнула ей уже в спину Каховская.
— Да нет, ничего, — остановилась Настя и, обернувшись, улыбнулась: — Ничего…
Александра Федоровна, немного постояв, пошла за ней.
Когда Каховская вышла на театральное крыльцо, то увидела, что Настя садится в карету с гербом в виде белого оленя, пронзенного черной стрелой. Не кто иной, как известный всей Москве своими любовными похождениями господин Вронский, кивнув ей, как показалось, насмешливо, сел в карету следом, и экипаж тронулся.
Не ответив на кивок Вронского, Александра Федоровна спешно спустилась со ступеней и крикнула вслед отъезжающей карете:
— Стойте!
Но ее уже никто не слышал…
16
— Ну что же вы ничего не едите? — ласково спросил Константин Львович, кивая лакею, чтобы тот наполнил бокалы. — Вам надо хорошо кушать, иначе у вас недостанет сил играть так, как вы играли сегодня.
— Вам понравилось, как я сегодня играла? — цепляя серебряной вилочкой раковую шейку, спросила Настя.
— Мне нравится всякая ваша роль, — ответил Константин Львович, серьезно поглядывая на нее. — Но сегодня вы играли особенно восхитительно. У вас несомненный сценический талант. Многие известные мне театралы, сравнивая вашу Моину с Моиной Катерины Семеновой из Большого, отдают предпочтение вам. Я уверен, у вас великолепное, прекрасное будущее великой русской актрисы.