Леди Давенпорт тоже медленно поднялась с кресла.
— До свидания, дорогая мисс Брэндон, — любезно произнесла она. — Позвольте еще раз поблагодарить вас за удовольствие, которое вы мне доставили своим визитом. Моя карета доставит вас домой.
С этими словами она позвонила в маленький серебряный колокольчик, стоявший на чайном подносе, и в дверях тут же показался дворецкий.
— Большое вам спасибо, — снова повторила Виола. — До свидания!
Ей стоило больших усилий спуститься по лестнице, не ускоряя шаг, и так же неторопливо сесть в карету — будь ее воля, Виола умчалась бы бегом, прочь от этого ненавистного дома и его злоречивой хозяйки!
Лишь через несколько минут, когда карета уже катила по улице, девушка перевела дух. У нее было такое ощущение, что она только что вырвалась из когтей пантеры.
«Что за ужасная, злая, коварная женщина! — думала Виола. — И в то же время такая красавица… Ну разве может Рейберн не любить ее?..»
Ее охватило отчаяние. Было ясно, что тягаться с леди Давенпорт просто бессмысленно. Чем может она, простая, неискушенная девушка, привлечь мужчину, которому дарила свои ласки первая красавица Лондона?
Возможно, Рейберн действительно не хочет на ней жениться, но разве может он устоять против соблазнительного изгиба этих прелестных алых губ, этого призывного взгляда с поволокой, сияния этой ослепительно белой кожи, подобной лепесткам магнолии?..
«Как она уверена в себе, как надменна, как соблазнительна! — в отчаянии повторяла про себя Виола. — Да рядом с ней я просто неуклюжая, ничем не примечательная девица!»
Карета наконец въехала на Керзон-стрит. Увы, день уже не казался Виоле таким солнечным, каким был еще несколько часов назад, когда она возвращалась домой после обеда в доме Рейберна.
Мрачное будущее, серое и пустое без Рейберна, предстало перед ней. Он ее покинет, и тогда некому будет ее защитить в трудную минуту…
Виола прошла в кабинет и села к столу.
Она попыталась сосредоточиться на поздравительных письмах, тем более что на них полагалось дать ответ, но никак не могла.
Перед ее мысленным взором все еще стояла леди Давенпорт, грациозная и обворожительная. Вместе с тем безошибочное внутреннее чутье подсказывало Виоле, что эта дама решила каким-то образом погубить Рейберна.
«Она не простила ему измены, — рассуждала Виола, — а значит, захочет отомстить».
Впрочем, она тут же попыталась себя уверить, что наверняка преувеличивает опасность. Ну что плохого, в самом деле, может сделать Рейберну леди Давенпорт?
Теперь, когда объявлено о его помолвке, она должна понимать, что он для нее потерян. А вскоре, надо надеяться, прекратятся и эти прозрачные намеки на их былую дружбу, которые Виоле время от времени приходилось выслушивать, когда она бывала в обществе.
«И все же она может попытаться вернуть его. Женщины вроде Элоизы Давенпорт так легко не отступают», — с болью в сердце подумала Виола.
Ей вдруг представилось, как Рейберн сжимает в объятиях это изящное, чувственное тело, как целует соблазнительные алые губы…
«Нет, я не должна думать об этом! Не должна…» — приказала себе Виола.
Она вскочила со стула и принялась мерить шагами комнату, словно физические движения могли прогнать неприятные мысли из головы и давящую боль из сердца.
«Ну что ты, глупая, трусливая, беспомощная девчонка, можешь дать такому искушенному светскому человеку, как Рейберн?»
Виоле показалось, что кто-то невидимый произнес эти слова вслух — горькие слова, на которые ей было нечего возразить…
Лишь в шесть часов Виола очнулась от тяжелых мыслей и поняла, что она все так же сидит в кабинете, как будто только что вернулась с Белгрейв-сквер.
Виола вспомнила, что через полчаса должна вернуться домой ее мачеха, уехавшая в Уимблдон на собрание суфражисток.
Обедать они сегодня будут вдвоем. Леди Брэндон заранее объявила, что рано ляжет спать, так как намерена завтра отправиться на митинг, который состоится в Оксфорде.
«Интересно, будет ли мачеха пить чай, когда вернется?» — подумала Виола и решила, что вряд ли — уже слишком поздно. Обедают они обычно в восемь часов, и леди Брэндон наверняка подождет до этого времени.
За дверью раздались шаги, и Виола, решив, что это вернулась мачеха, встала, чтобы поздороваться с ней.
Дверь отворилась, однако на пороге показался дворецкий, а не леди Брэндон.
— Там в холле двое полицейских, мисс Виола. Они немедленно хотят поговорить с вами.
— Полицейские? — в изумлении переспросила Виола. — А что им от меня нужно?
— Этого они не сказали, мисс. «Очевидно, это как-то связано с мачехой», — решила Виола, от души надеясь, что леди Брэндон не ввязалась в очередной скандал.
«Рейберн это вряд ли одобрил бы», — подумала она.
Девушка вышла в холл и увидела двух полицейских, которые неуклюже держали в руках свои шлемы.
— Вы хотели меня видеть? — спросила девушка.
— Вы мисс Виола Брэндон? — вопросом на вопрос ответил старший из полицейских.
— Да.
— Мы обязаны арестовать вас, мисс, за то, что вы устроили пожар на Белгрейв-сквер.
— Устроила пожар? Я? — в испуге воскликнула Виола, ничего не понимая.
— Да, мисс. Нам сообщили, что вы заезжали с визитом к леди Давенпорт, а уходя, подожгли одну из комнат нижнего этажа. Там же вы оставили листовки, в которых говорилось, почему вы это сделали.
— Это неправда! — воскликнула перепуганная Виола.
— И тем не менее, мисс, вам придется отправиться с нами в участок, — строго сказал тот же самый полицейский.
Это, должно быть, какая-то ошибка! — попыталась объяснить им Виола. — Я действительно пила чай с леди Давенпорт, однако потом сразу же отправилась домой в ее карете.
— Вы можете сделать заявление в участке, мисс.
— Я что, должна там… остаться?.. Собственный голос показался Виоле чужим и слабым.
— Вообще-то это решает дежурный офицер, но боюсь, что так оно и будет, мисс.
Сердце Виолы гулко забилось, все поплыло перед глазами. Собрав остатки мужества, она попыталась успокоиться.
— Скажите, могу я написать записку своему жениху, что не смогу с ним увидеться в назначенное время? — спросила она. — Его зовут Рейберн Лайл, он заместитель министра иностранных дел.
Такое громкое имя явно произвело впечатление на полицейских. Они молча переглянулись, а затем один из них ответил:
— Думаю, что можете, мисс. Только не пытайтесь тайком покинуть дом!
— Можете не беспокоиться об этом, — обещала Виола. — Вы можете даже сопровождать меня в кабинет и присутствовать там, пока я буду писать.
Это великодушное предложение явно смутило констеблей, и они разрешили Виоле подняться в кабинет одной.
В письме Виола сообщила Рейберну, что произошло и в чем ее обвиняют, и в конце добавила:
«Но это неправда, клянусь Вам! Пожалуйста, помогите мне!.. Я очень Вас прошу…»
Затем, поставив свою подпись, Виола вложила письмо в конверт и отдала дворецкому.
— Немедленно пошлите кого-нибудь с этим посланием в палату общин и передайте сэру Лайлу, — распорядилась она. — Это очень важно!
— Слушаюсь, мисс.
Вернувшись в свою комнату, Виола надела белые перчатки, шляпку, украшенную глициниями, и взяла сумочку.
Теперь она была готова следовать за полицейскими.
У крыльца уже стояла «черная Мария», запряженная парой лошадей.
Полицейские помогли Виоле забраться внутрь, затем один из них сел на жесткую скамью напротив девушки, а второй поместился спереди, рядом с возницей.
Карета тронулась, а Виола принялась размышлять о том, что ее ждет, ничуть не сомневаясь, что все происшедшее, несомненно, дело рук леди Давенпорт.
Она была уверена, что этот скандал не только заденет ее саму, но и наверняка повредит Рейберну.
Не приходилось сомневаться в том, с каким удовольствием газеты подхватят и раструбят на весь Лондон новость о том, что невеста молодого политика устроила пожар в доме светской львицы, с которой у него был в прошлом роман.