— Да повернись ты ко мне! — сердито сказала Инга, дергая меня за воротник пальто, — Я долго думала и все-таки решила сказать тебе. Я люблю тебя, Денис, очень сильно! — Инга замолчала, что-то высматривая в моих глазах, а я смотрел на нее и думал «Почему на твоем месте не Снежана?».
— Что ты скажешь? — тихо спросила Инга.
— Я не люблю тебя, — четко, по слогам, глядя ей в глаза ответил я, — Просто и понятно, не люблю! — зачем повторил, не знаю. Вижу, что делаю ей больно, очень больно, но лучше, правда, чем постоянное ожидание, хотя я и не давал повода.
— Значит, это точно?
— Да, точнее некуда, — сказал я, выкидывая окурок, — На этом все?
— Все, — чуть слышно сказала Инга и отпустила мое пальто. Отошла на пару шагов и обернулась, — Ты сейчас, так же как я, выглядишь, как побитая собака, которую пнули и в дом не пустили. Тебя она также не полюбит никогда, как ты меня и надеюсь, тебе будет больно, как мне сейчас.
Инга пошла, спускаясь с крыльца в сторону своей машины, а я смотрел ей вслед. Да, все так и есть, я тоже люблю, но не Ингу. Достал из кармана телефон и набрал номер, слушая длинные гудки.
— Чего тебе? — огрызнулся Захар, — Вроде все выяснили? — мне было слышно рев мотоцикла, даже сквозь шлем в наушниках пробивался звук работающего мотора.
— Хорош рамсить (1), — говорю Захару, спускаясь с крыльца, — Пошли в клуб, тошно, сил нет, — признаюсь честно, и Захар молчит, — Ну, Бешеный? Долго соображать будешь?
— Где? — задает он один вопрос, и я слышу, как он газует.
— В «Elysium Hall (2)» — называю я клуб почти у Кремля.
— Буду, через полтора часа, — отвечает Захар и отключается.
Я тоже иду к машине и еду домой, завтра суббота, всего одна пара. Решаю забить на учебу. После признания Инги, понял, что сам на ее же месте, только люблю я, а не Снежана. Все до тошноты просто. Хотелось снять с себя шкуру, вывернуть и одеть обратно, чтобы не было этой любви, желания. Хочу быть как все: встречаться с девчонками, спокойно учиться, с друзьями встречаться. А не так, как помешанный ходить за одной, которая не любит и вряд ли полюбит.
Домой заскочил, оставил машину, переоделся в джинсы, тонкий темно-зеленый джемпер и вызвал такси. Внизу встретился с отцом, что проводил меня строгим взглядом.
— Куда? — сдвинув брови, спросил он.
— В клуб, — в таком же тоне ответил я, — Кстати, — обернулся к отцу и матери, которая вышла с кухни, — Я могу пользоваться своей квартирой, что вы мне подарили на двадцать лет?
— Можешь, — улыбнулась мама, переглянувшись с отцом, — Там Татьяна раз в неделю убирается, а так все есть, кроме продуктов.
— Можно ключи? — накидывая пальто, спросил я, и мать пошла к отцу в кабинет, откуда вскоре вернулась и протянула мне связку, — Сегодня придешь?
— Скорее всего нет, — буркнул я, вылетая на крыльцо, вдыхая влажно-холодный воздух. Опять шел дождь, но мне было все равно, я хотел унять боль от слов Инги, просто забыться, пусть напиться, что угодно.
К клубу подъехал к открытию и еще минут десять ждал Захара, который тоже приехал на такси. Смотрим, друг на друга, молча курим.
— Пойдем? — наконец, не выдерживаю я.
— Да, — отвечает Захар, и мы направляемся в клуб, стоим немного у входа, пока нас прощупывает охрана и заходим в зал. Народу еще мало и мы занимаем хорошие места, развалившись на полукруглых диванах и делая заказ. Нам приносят бутылку текилы с закусками и вечер начинается. Через полчаса на шесте перед нами крутится красивая девчонка, текила с лаймом улетают и жизнь налаживается, только разговор с Захаром не клеится, сидим, смотрим на красивых девчонок, чокаясь иногда маленькими длинными рюмками.
— Вот ты мне скажи, Бешеный, что девчонкам не хватает? — начинаю я и тот расслабляется, откидывается на спинку дивана, а не сверлит в очередной красотке дырку своим злым взглядом.
— Все они шлюхи, Кондрат, — отвечает Захар, я не согласен, но киваю, — Всем от тебя что-либо нужно, не секс, так бабло, не бабло, так секс, улавливаешь?
— Нет, ты не прав, — не соглашаюсь я, опрокидывая рюмку и слизывая с руки соль, — Вот ты обидел хорошую девушку, а за что? Она не такая, как эти, — веду неопределенно в сторону шеста, где извивается красотка без верха. В одних блестящих веревочках вместо трусиков и высоких серебристых сапогах на огромной шпильке.
— Такая же, только цена другая, — не соглашается Захар, — Ты Денис мыслишь узко, а надо шире. Если тебя послали, это ничего не значит. Завтра снова глазки на тебя, а юбочка короче.
— Да не строила она мне глазки, — возмущаюсь я.
— Цену набивает? — тоже выпивает Захар, смотрит на меня, — Снежана твоя ничего девка, все при ней, а что еще? Что тебя в ней цепляет так, что ты из себя лезешь?