В 1939 году пришли к ним, московским девятиклассникам, летчики из Серпуховской военной авиационной школы пилотов и авиатехников. Объявили: «Стране нужно 100 тысяч летчиков. Аэроклуб Пролетарского района обучает азам самолетовождения. Кто из вас смелый и решительный — приглашаем в клуб, а затем самых способных отберем для нашей школы».
Подняли руки все, даже девчонки. Страна жила рекордами дальних перелетов, по радио часто называли имена героев-летчиков — Михаила Громова, Валерия Чкалова, Марины Расковой…
Мастер на все руки, Виталий сам собрал детекторный приемник, чтоб быть в курсе событий, и до полуночи слушал новости.
От летчиков из Серпухова услышал Виталий и это раскатистое слово «таран», и имя — Петр Нестеров…
На другой день побежали всем классом в аэроклуб. Но гости забыли сказать, что кроме смелости и решительности летчику требуется идеальное здоровье. Медики отобрали только Виталия Полякова и Сашу Лопатина, закадычных друзей.
Впервые поднялись они на У-2 с Чертановского летного поля. Пролетели над Варшавским шоссе и его окрестностями. Ощущение восторга от первого полета решило его судьбу.
Летом 1940 года приехали летчики из Серпухова, летали с каждым аэроклубовцем по маршруту. Виталию сказали:
— Молодец! Можешь хоть сейчас ехать в Серпухов.
— А что брать с собой? — поинтересовался основательный парень Виталий.
— Да можешь ничего не брать. Мы же на полном государственном обеспечении.
Виталий стремглав побежал домой, родителей не застал — на работе оба. Оставил записку:
«Не беспокойтесь обо мне. Принят в летную школу. Приеду летчиком».
Появился дома только на Октябрьские праздники уже в летной форме, ладный, подтянутый.
«Тебя и не узнать! — ахнула мать. — Вот бабушка-то порадуется!»
А к любимой бабушке Виталий съездил в отпуск уже в мае 1941 года, не ведая, что это последний мирный месяц перед страшной войной и многих из тех, кого он встретил на родной Ярославщине, больше никогда не увидит…
Виталий Константинович Поляков летал до Победы. Совершил 150 боевых вылетов, в основном на штурмовку наземных войск врага, сбил еще четыре самолета противника.
Многие фронтовики встречали долгожданную Победу неженатыми, соблюдали уговор — не жениться до конца войны.
В Берлине свадьбы играли одну за другой. Невесты в сапогах и гимнастерках украшали головы венками из первых полевых цветов, а шампанское им заменял разведенный авиационный спирт.
Виталий Поляков присмотрел себе жену на метеостанции, в самом романтическом месте аэродрома, где тихо, зелено, стрекочут кузнечики, негромко гудят странные приборы на треногах и русоголовая светлоглазая Нина запускает ввысь шары-зонды. Нина, Нина Павловна, мать его двух детей — сына и дочки. Светлая память и ей, и рано ушедшему навсегда сыну.
…24 июня 1945 года Виталий Поляков участвовал в Параде Победы, в колонне Героев Советского Союза чеканил шаг по брусчатке Красной площади. Это был самый счастливый день в жизни многих миллионов людей.
В 1951 году его направили на учебу в Военно-воздушную академию в подмосковном Монине, по окончании предложили остаться на преподавательской работе и выбрать тему для диссертации. Ну, какую тему мог выбрать летчик-истребитель, воевавший всю войну с бомбардировщиками и штурмовиками? Конечно, «Боевые действия истребительной авиации по обеспечению родов и видов войск от противодействия авиации противника».
Доцент, кандидат военных наук, генерал Поляков учил слушателей академии летать на реактивной технике. Хотя, как бы не изменялась матчасть, от летчика-истребителя, перехватчика по-прежнему требуется смелость, решительность, точный расчет и умение подавлять психику противника неординарными действиями.
Многие его ученики стали командирами авиаполков, командующими воздушными армиями, военными округами.
В 1983 году он ушел в отставку в звании генерал-майора авиации.
ГЕРОЙ — И В ПЛЕНУ ГЕРОЙ
5 августа 1943 года впервые за войну в Москве был дан салют из десятков орудий в честь освобождения городов Орел и Белгород. Москвичи, еще не забывшие бомбежки и тревожное ожидание в бомбоубежищах, в тот теплый августовский вечер вышли на улицы, любовались фейерверком, смеялись и плакали: пришел и на нашу улицу праздник, а значит, придет и Победа!