Выехав на шоссе, мужчина прибавил скорость и проезжаемый пейзаж начал быстро мелькать перед глазами. Даже восходящего солнца было не увидеть. Лишь несколько лучей, которые пробивались сквозь деревья, сообщали о начавшемся рассвете.
Тобиас остановился напротив отеля, в том же месте, где и вчера вечером. Трис подошла к нему и протянула шлем. Мужчина молча повесил его на руль, продолжая смотреть перед собой. Он не предпринимал никаких попыток заговорить, но и уезжать не спешил.
- Так ничего и не кажешь? – наконец произнесла Трис.
Мужчина медленно повернулся и взглянул на нее. В его глазах было столько отчаянья и боли, что невольно ее глаза увлажнились. Моргнув пару раз она снова посмотрела на него.
«Пожалуйста…Скажи это…Скажи, что ты заберешь меня отсюда и я не стану сопротивляться».
Девушка стерла слезу, которая скатилась вниз по щеке.
«Прошу тебя, скажи…».
Тобиас шумно выдохнул и наконец, произнес:
- Я отдал бы всё…чтобы оказаться на месте Джона.
Мужчина притянул ее к себе за руку и поцеловал. Нежно и чувственно. Он никогда не целовал ее так. Ведь еще никогда их поцелуи не были прощальными. Разорвав поцелуй Тобиас попытался отстраниться, но Трис не позволила ему это сделать. Она мертвой хваткой вцепилась руками в его одежду, продолжая беззвучно плакать. Сколько они вот так стояли, никто не знает. Но в один момент девушка поймала на себе взгляд мимо проходившей женщины. Она смотрела на них с явным сочувствием.
Трис знала, что необходимо идти, но никак не могла взять себя в руки. Она в последний раз обняла Тобиас чувствуя, его широкие плечи, сильные руки, запах кофе и ветра. Его запах.
Отстранившись, девушка помчалась к отелю ни разу не обернувшись. Ведь она знала, что стоит ей хоть раз взглянуть на него, она уже не сможет уйти.
Поднявшись на нужный этаж, Трис зашла к себе в номер и обнаружила у окна Джоанну. Женщина была чем-то огорчена.
- Я надеялась, что ты не вернешься. – сказала она едва слышно, будто себе. – Иди в душ, Беатрис. Через полчаса прибудут Антонио с Мишель.
Девушка не успела выйти из душа, как услышала за дверью эмоционального испанца. Вытянув, в прямом смысле этого слова, девушку из ванной комнаты он усадил ее перед зеркалом и приступил к макияжу.
Когда мужчина заканчивал последние штрихи с прической в номер постучали. Джоанна открыла дверь, впуская Мишель Бонне, которая несла в одной руке чехол с платьем, в другой небольшую сумку.
- Благодарю, месье Морено. Дальше мы сами. – сказала француженка непрекословным тоном.
Всегда бушующий испанец на удивление покорно удалился.
- Вы готовы моя дорогая?
Девушка настолько погрузилась в себя, что не услышала вопроса.
- Что, простите?
- Платье, моя дорогая! Пора его надеть. – улыбнулась женщина.
Спустя еще четверть часа, Трис стояла напротив зеркала, полностью готовая для церемонии.
- Вы прекрасны! – заключила Мишель. – О, только посмотрите! Вас уже ожидает карета.
Мишель и Джоанна помогли девушке спуститься вниз и сесть в карету, в которой ее ожидала Софи. Испанка поприветствовала девушку, и собралась было еще что-то сказать, но увидев насколько Трис странна и задумчива, решила промолчать.
Они ехали слишком быстро. Будто прошло пять минут, и они оказались у входа в церковь. Софи помогла девушке выйти из кареты «без потерь», когда к ним подошел мужчина в сером костюме.
- Беатрис, ты просто ангел.
- Спасибо, папа. – ответила девушка.
- Пойдем.
- Уже?
- Конечно, милая. Ты здесь, значит, можем начинать.
Эндрю взял дочь за руку, и они вошли в церковь вслед за Софи. Перед девушкой, словно в тумане мелькали знакомые лица – мама с братом и его женой, мистер и миссис Итон, Джоанна, Зик с Шоной, но его не было.
Подойдя к алтарю, Эндрю поцеловал дочь и передал ее руку Джону.
- Береги ее, сынок.
- Конечно, мистер Прайор.
Джонатан сегодня улыбался как никогда. Его светлые волосы были изящно уложены назад, а белый костюм подчеркивал его юный возраст.
Встав друг напротив друга, священник начал речь:
- Когда радость человека становится моей радостью, когда всё, что его радует, радует меня, а его боль становится моей болью - это и есть любовь. Когда его жизнь становится моей жизнью, а его чувства – моими чувствами.
Трис обвела глазами людей, якобы осматриваясь. На самом деле она снова искала Тобиаса.
- Любовь, - продолжал священник, - когда тебе ничего не нужно от любимого человека, и ты полностью отдаешься ему, не прося ничего взамен. Любовь – это то, что заставляет нас страдать, но ты чувствуешь себя абсолютно счастливым.
Наконец, она бросила попытки отыскать его среди толпы. Нужно признать - его здесь нет.
- Любовь – это начало всех начал, великая и необъяснимая она приходит неожиданно и остается навсегда. Что такое произойдет, если полюбить человека? Ты станешь его понимать и прощать, принимать его таким, какой он есть.
Он не пришел. Почему он бросил ее здесь совсем одну?! На глаза навернулись слезы. Но с ее улыбкой, от которой уже болели скулы, создавался вид, будто она плачет от счастья.
- Джонатан Итон, согласен ли ты взять в жены Беатрис Прайор? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Господом и свидетелями словами “Да, обещаю”.
- Да, обещаю. – Джон улыбнулся еще шире, если это возможно и погладил ладонь девушки.
- Беатрис Прайор, согласна ли ты взять в мужья Джонатана Итона? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Господом и свидетелями словами “Да, обещаю”.
Он не пришел. Вновь и вновь крутилось в ее голове. Почему? Неужели она настолько ему безразлична, что он не пришел сюда чтобы…чтобы…она так хотела его увидеть.
Священник негромко покашлял, чем и привлек ее внимание. Трис посмотрела на Джона и увидела волнение в его глазах. Она должна что-то сказать?
- Подтверди это перед Господом и свидетелями словами “Да, обещаю”. – повторил священник.
- Да, - сказала Трис, - обещаю.
Джонатан едва слышно выдохнул с облегчением.
- Теперь прошу вас обменяться кольцами.
Джон первым потянул ее левую руку и надел небольшое кольцо на ее безыменный палец. Трис повторила его действия как в бреду.
- Любовь - это прекрасное чувство! – обратился священник к гостям, - Любовь и есть вся наша жизнь. Если ты умеешь любить, значит, ты счастлив. А те, кто не умеет и не хочет любить – это люди черствые, далекие и неинтересные. Любите, как только можете, всем сердцем. Любите, раскрасив вашу жизнь в яркие тона. Не раз она спасала, спасает многие сердца! Любовь - это вечное, продолжительное, самое главное, важное для каждого человека чувство. Дарите свою любовь другим. Любите и будьте любимы! – затем он снова обратил внимание на Трис и Джона. – Властью данной мне объявляю вас мужем и женой! Жених может поцеловать невесту!
Аплодисменты послышались со всех сторон. А Джонатан тем временем осторожно привлек девушку к себе и поцеловал. И ничего. Снова она не испытала ни грамма тех эмоций, что она испытывает просто находясь рядом с Тобиасом.
Большинство гостей ринулись поздравлять молодоженов, естественно уступая место близким родственникам. Радости Эвелин не было предела. Сначала женщина увлекла Трис в медвежьи объятья, а после и всю ее семью включая Калеба. Чета Прайор и Маркус были более сдержаны, но не менее довольны. Свекор немного приобнял девушку и чмокнул в щеку, добавив, что «очень рад и горд», а Эндрю и Натали лишь бросили «поздравляем», уделяя большее внимание Джону.