Оказавшись в доме, Эрин проводила Тобиаса в гостиную. Она была небольшая, но уютная. Мягкие диванчики, пушистый ковер, камин, в котором тлели дрова. На стенах висели фотографии. На многих из них Тобиас узнавал Эрин и Томаса. Но чаще всего один из них находился в компании молодых людей – парень и девушка. Большая вероятность того, что это их дети. Кузен и Кузина.
Дальнейший поток мыслей прервала вошедшая в гостиную Эрин. Тобиас услышал, как она попросила Томаса поставить на плиту греться чайник. Тобиас молча, удивился. Сейчас в мире современной техники редко встретишь семью, у которой дома нет термопота. Или хотя бы электрического чайника.
Очевидно, все мысли были написаны у него на лице, так как Эрин, садясь напротив, тепло улыбнулась и сказала:
- Томас все время говорит о термопоте. А мне нравится ожидание чай. Когда у тебя под рукой кипяток, ты будешь пить чай без удовольствия. Но когда ты посидишь в ожидании десять минут, у тебя увеличится желание выпить чай или кофе, не спеша, смакуя. Ведь даже вкус у напитка становится другим. Тебе так не кажется?
Тобиас ответил не сразу.
- Я…я никогда не задумывался об этом.
- Прости, - снова извинилась женщина, пряча грустную улыбку, - Тебе и так неловко, а я еще задаю тебе глупые вопросы.
- Вовсе нет. – слишком поспешно ответил Тобиас, чем вызвал заинтересованный взгляд тети. Мужчина нервно выдохнул и опустил глаза, пытаясь успокоиться. – Понимаете, миссис Купер…
- Прошу, зови меня Эрин. – перебила женщина.
Тобиас вновь взглянул на женщину и замер. В ее глазах он увидел отчаяние. Такое явное и открытое, что внутри что-то больно кольнуло. А еще пришла злость. На Эвелин. Как она могла так поступать с сестрой на протяжении почти тридцати лет?!
- Эрин, - неуверенно начал Тобиас, произнося новое имя, - не буду скрывать, мне действительно немного некомфортно. Но при этом мне очень интересно вас слушать.
Женщина искренне улыбнулась, а в глазах блеснули слезы.
- Как Эвелин и Маркус? – спросила она. – Почему не приехал Джонатан?
Тобиас опешил. Медленно, но верно, до него, наконец, дошел смысл вопроса. Она не знает. Даже не догадывается о том, что в его семье ее не существует. Эрин уверена в том, что Эвелин рассказывает сыновьям о своей старшей сестре.
Мужчина прекрасно понимал, что сказав сейчас правду, сделает Эрин очень больно, но солгать этой женщине он просто не мог.
- Джон, он… - запнулся Тобиас, прочищая горло, - Он ничего не знает о вас. Как и я ничего не знал еще сутки назад. Джоанна утром принесла мне ваше письмо, которое моя мать, как и остальные письма, выбросила, не распечатывая.
Когда до женщины дошел смысл сказанного из глаз потекли слезы. Она прикрыла лицо руки, пытаясь заглушить тихие всхлипы. Тобиас поднялся, чтобы хоть как-то утешить Эрин, когда в комнату вошел Томас. Мужчина, увидев свою жену, не стал терять время. В несколько шагов он преодолел расстояние, которое разделяло его с каминной полкой, и, взяв оттуда небольшую баночку, подошел к супруге. Он сел рядом и обнял ее, что-то нашептывая на ухо. Женщина утвердительно кивнула и приняла от мужа таблетки, послушно запивая их протянутым стаканом воды. Убедившись, что жене стало лучше, Томас покинул гостиную.
- О таком я даже предположить не могла. – немного придя в себя начала Эрин. – Самое худшее, о чем я думала, так это то, что вы меня презираете. Но чтобы совсем не знать о моем существовании…
- Единственный человек, которого я презираю, это моя мать. – злясь перебил Тобиас. – Она не имела права скрывать от меня…- осекся он, - …от нас это.
- Нельзя так говорить о матери Тобиас. – грустно покачала головой Эрин. – Злость уйдет со временем, а она останется твоей матерью, чтобы не сделала.
То, каким тоном она это сказала, удивило Тобиаса. Будь на ее месте Эвелин, мужчина бы услышал долгую лекцию на повышенном тоне о том, какой он грубый и невоспитанный. А Эрин сказала это так, что Тобиасу неожиданно стало стыдно за свои слова, произнесенные в адрес Эвелин. Он поспешил извиниться.
- Это ты меня извини. – ответила женщина. – Мы друг друга не знаем, а я тут пытаюсь воспитывать взрослого мужчину…
- Я бы хотел вас узнать. – снова перебил Тобиас сам же удивившись своим словам. Они были сказаны в порыве. В этой женщине он увидел то материнское тепло, которое ему не смогла дать Эвелин. По этой же причине Тобиас близок с Джоанной. В ней он тоже как брошенный ребенок искал ушедшую мать. Себе он давно в этом признался, но никогда он не произнесет это вслух.
Но Эрин, только взглянув на него, сразу все поняла. Но, как и он, ничего не сказала.
- Что ж, - начала женщина после небольшой паузы, - я бы могла тебе все рассказать, если ты готов слушать.
Тобиас кивнул. В гостиную в это время зашел Томас, неся поднос с чаем. Он поставил его на журнальный столик, а затем взглянул на жену.
- Со мной все хорошо. – ответила она на его немой вопрос. – Иди, отдыхай, Том. Мы вряд ли скоро закончим.
Мужчина пожелал им доброй ночи, чмокнул жену в щеку и, развернувшись, послушно ушел наверх. Эрин дождалась, когда шаги наверху стихли, затем повернулась к Тобиасу и начала свой рассказ:
- Я старше твою мать на три года. Думаю, ты в курсе, что Эвелин было девятнадцать, когда она вышла замуж за Маркуса. Они познакомились на одном из благотворительных приемов, который устроила наша семья. Она влюбилась в него почти разу же, как увидела. Я всегда завидовала ее легкому нраву. Эвелин гордилась нашим воспитанием и уважала наши правила, которые никогда не нарушала. «Слово родителей - закон. Родители знают лучше, что нужно их детям». Я поначалу тоже старалась вести себя соответственно, но когда мне исполнилось восемнадцать, наши родители приступили к поиску моего будущего супруга. И тут я поняла, что в нашем обществе не все так правильно и идеально, как может показаться со стороны. Родители знакомились с разными семьями, устраивали ужины, на которых обсуждали возможную помолвку, но ничего не получалось, так как я не соглашалась ни с одним предложением. Какое-то время они терпели мое непослушание, но терпению пришел конец. Наш отец был очень строгим, поэтому неудивительно, что он отчитал меня, запретил выходить из дома и сообщил, что если я не в состоянии выбрать себе мужа, то он сделает это за меня. Так мы и сблизились с Томасом. Он работал в нашем доме поваром. В тот день когда мы поругались с отцом, он прокрался в мою комнату и принес мне вишневое пирожное. – рассмеялась женщина. – Я была так удивлена его приходом и заботой, а он просто попросил меня чаще улыбаться. Так все и началось.
Эрин отпила немного чай и продолжила:
- Поиски моего мужа родителям пришлось отложить, так как Маркус сделал предложение Эвелин. Мы всегда были близки с твоей матерью, но после нашей ссоры с отцом она отдалилась, полностью поддерживая сторону отца. А после свадьбы началась семейная жизнь, она переехала в новый дом и мы стали редко видеться. После свадьбе отец вспомнил про меня и начал воплощать свои обещания в действие. Когда Эвелин сообщила, что беременна, отец к этому времени нашел мне будущего мужа, договорившись обо всем с его семьей. Раньше помолвка длилась дольше, чем сейчас принято в нашем обществе, не меньше пяти месяцев. Свадьбу запланировали на весну следующего года, но когда в феврале родился ты, дата немного сдвинулась. Маркус был на седьмом небе от счастья – родился долгожданный наследник. А вот Эвелин сильно нервничала, она боялась, что не справиться с маленьким ребенком, поэтому на первое время они переехали к нам. Ты был самым спокойным младенцем, которого я видела, очень редко капризничал. – Эрин улыбнулась, а Тобиас почему-то снова почувствовал неловкость. – День моей свадьбы приближался, и мы с Томасом решили, что нужно что-то делать. Других вариантов кроме побега не было. За месяц до свадьбы мы сбежали к родителям Тома в Женеву. Я надеялась, что моя семья поймет и простит меня. Со временем. Но, этого не случилось. Я пыталась наладить с ними контакт, когда забеременела, написала огромное количество писем матери, но в ответ ничего. А после рождения Джонатана, я начала писать Эвелин, наивно полагая, что она хотя бы прочитывает письма. Как глупо… - последняя фраза была сказана шепотом.