— Так он по деткам велел к тебе!
— Вы ещё ребёнка что ли взять хотите? Из ничейных?
— Хотим, — повариха помялась, — пятерых…
— Сколько⁈ Ну вы, мать, смелые!
— Да они не сильно уж маленькие-то! Справимся!
— Валь, этак тебе придётся кухню бросать.
— Ну, нет уж! Кухню я не брошу! Да и не придётся, я думаю. На недельку-две отпуск возьму, а? А дальше — всё ж таки садик есть, Стёпа в училище полдня всего занят. Осилим!
— Слушай, давай так: завтрак откормишь, и иди сходи в источник, окунись. А лучше вместе со Степаном занырните. Если после этого решение не поменяете — дам добро.
— Ладушки! — глаза у Валентины заблестели.
Понеслась!
Что я забыла, ребята! У гномов же нашлись потерянные ещё в Драконьей Голове родственники! Были это давно оплаканные жёны, братья и дети. Этим Вова велел, чтоб не клевали ему мозги, а вернулись к своим родам на новые выделенные им места. Там в горах тоже фронтир.
И ещё одну женщину, про которую он мне рассказывал (лично им освобождённую в большом жертвенном зале), Вовка отпустил домой. Пожалел.
ЖЕНЩИНА С СЕРЕБРЯНОГО ОЗЕРА
Барон Владимир
Она выстояла длинную очередь, чтобы задать своему спасителю вопрос. Язык заживал, но слушался всё ещё плохо. За невнятицу было стыдно, но кто же скажет за неё?
— Пҏоҳу тебя, конунг, отпуҳти меня домой…
За сегодняшнее утро барон выслушал уже штук двадцать таких просьб. И всем отвечал одно и то же: пишите письма родным — доставим с приглашением переселиться на защищённые земли. Никаких уходов. Альтернативой было только рабство. Но что-то в этой женщине заставило его повести разговор по-другому:
— Отпущу тебя — другие тоже побегут. Скажи: почему я должен это сделать?
— Боғи ҳкағали мне, ҳто мой мух оҳтался ғыв. Он, как и ты, ҳвяған кляҷвами ҳо ҳвоим наҏодом, он не ҳмоҗет у҂ти. А мне беӿ него не җызнь. Оҳтаётҳя тоӆ҂ко умеҏеҷь.
И ведь умрёт — понял барон — найдёт способ. Зря что ли я её из этого дерьма вытащил? Тем более боги сказали…
— Есть ведь что-то ещё?
— Еҳё у меня оҳтался сын. Еҳли я правильно ҳҳитаю, ҳейчаҳ ему долҳно быҷь уҗе деҳяҷь леҷ, — она стояла прямо, почти как солдат. Длинные рукава прикрывали руки, но по следам на кистях было видно, что лечил её кто-то не очень умелый, или второпях — от пыток остались видимые шрамы.
Вова сложил руки на груди, откинувшись в кресле. Остаток очереди «только спросить» терпеливо переминался в отдалении.
— Где жили?
— На ҳеребҏяном оҗеҏе. Поҷти на ҳамом ҳевеҏе.
Она так тщательно давила в себе надежду, что это было прямо видно. Решение зрело.
— Гали́на!!! Поди сюда!
Подошла Галя, а вместе с ней и все наши семейные, столпились кучей у баронского кресла. Серегер и Андринг, стоявшие в ближней охране, слегка потеснились.
— Что случилось?
— Слетайте-ка, отвезите барышню. Заодно посмо́трите — что это за Серебряное озеро такое, а то больно много в последнее время разговоров. Надо глянуть.
— Так давай мы и Коле возьмём? Сделает потом обзор.
— Господин барон! А можно я тоже? — Серегер у нас не просто мечтал, он прямо таки бредил большой водой. Ну как же без него?
Ну, короче, получилась полная лодка.
Женщина эта, Миша, Вася, Надя, Петя, Серегер, Коле и Марк до кучи — чего восьмому месту пустовать? Дисбаланс, опять же. И Киря с Дедом в седле.
Мастера-эльфы, кстати, маявшиеся от безделья, переделали «сбрую» для дракона и сварганили к скамьям подвесной лодки натуральные ремни безопасности, так что в нудном привязывании потребность отпала. На пустом месте, из подручных материалов (в голове так и крутится «из говна и палок», не могу сдержаться))) — маги, едрид-мадрид!..
ЛЮДИ СПОСОБНЫ УДИВИТЬ, ДА-А-А…
Кельда
А я в это время вытаращив глаза слушала Валентину:
— Олечка, мы со Стёпой занырнули, как ты сказала! — занырнули, видимо, в буквальном смысле, потому как волосы у поварихи были потемневшие от воды, и с одежды сильно капало. — Мы немного поменяли решение, — что-то меня насторожило, — мы восьмерых возьмём…
Что??? Эта мысль видимо так очевидно перекосила мой светлый лик, что Валя зачастила, успевая выдать свои соображения:
— А что? Сама подумай: не прокормим, что ли? Чё смеяться-то? Да и не в этом, матушка, печаль! Обуть-одеть, накормить — это и в приюте можно. А вот любовь им дать, научить в семье жить — дело великое! Восемь — хорошее число! Ради богов, Оля! Наши пока-себе сподобятся внуков нарожать! А мы тем временем мальцов подымем? А?
Ну, что тут возразишь?
— Стёпа-то согласен? — только и спросила я.