Варнейтус кивнул. Сардор был прав, хотя Варнейтус подозревал, что его нетерпение больше связано с его нынешней ролью здесь, в Сотофэйласе, чем с приближением "переломных моментов". В своем альтер-эго в роли Марака Файрэрроу Сардор был чиновником среднего звена в казначействе. Его должность давала ему доступ ко всем видам конфиденциальной информации, но она была достаточно низкой, чтобы не привлекать нежелательного внимания, и он хорошо выполнял свою работу. К сожалению, это ограничивало его гораздо менее роскошным образом жизни, чем тот, к которому он привык в Контоваре, и требовало от него быть вежливым и даже выполнять приказы людей без малейшего следа магических способностей, которые дали бы им там власть. Это должно было быть достаточно утомительно само по себе, но его положение внутри самого дворца означало, что он вообще не осмеливался использовать это искусство. Король постоянно держал при дворе по крайней мере двух или трех магов, и магистра немедленно обнаружили бы, если бы он сделал что-нибудь подобное.
Варнейтус невольно ощутил прилив сочувствия к молодому человеку. Быть вынужденным ограничивать свое использование искусства было тяжело для любого волшебника; полностью отказаться от него, пусть даже временно, как того требовала роль Сардора, было почти невыносимо. Если отбросить все вопросы власти и амбиций, в этом искусстве было великолепие, перед которым ни один волшебник не мог по-настоящему устоять. Он должен был дотянуться до этого, к лучшему или к худшему, а Сардору было отказано в возможности сделать это более четырех лет, с тех пор как он сам прибыл сюда, в Сотофэйлас. Неудивительно, что он чувствовал нетерпение.
- Если ты читал отчеты, Малак, - сказал старший волшебник через мгновение, - тогда ты знаешь, что я единственный из старших агентов, первоначально назначенных для этой операции, кто все еще жив. Салган и я выполнили свою работу почти идеально, и все равно я едва унес свою шкуру. Джергару и Парате повезло меньше, а Фарриер... все еще трудится под неодобрением Паучихи, скажем так?
Он поморщился при мысли о том, как Извращенная решила выразить свое несчастье с Далахой Фарриер. Ему никогда не нравилась эта женщина, но, увидев, что с ней случилось, он с тревогой осознал, что может случиться с ним. И это было связано с решением Шигу быть "снисходительной" к слуге, которая подвела ее.
- Хуже того, - продолжил он, - наша последняя маленькая выходка почти наверняка предупредила другую сторону, Венсита, по крайней мере, о том, что мы стали гораздо больше интересоваться Сотойи, чем когда-либо прежде. Тебе не кажется, что имеет смысл действовать с некоторой осторожностью, когда все это правда?
- Осторожно, да, - согласился Сардор. - Но мы также не можем позволить себе быть парализованными. Особенно, если мы действительно приближаемся к одной из переломных точек.
- А ты случайно не знаешь, почему это переломный момент? - мягко спросил Варнейтус, вытягивая большие пальцы и постукивая ими друг о друга. Он поднял обе брови и склонил голову набок, и Сардор несколько секунд смотрел на него с упрямым выражением лица. Затем молодой человек раздраженно пожал плечами.
- Нет, - коротко ответил он.
- Я тоже, - сказал ему Варнейтус. Настала очередь бровей Сардора взлететь вверх, а его глаза расширились от удивления. Варнейтус заметил удивление, которое почти мгновенно переросло в скептицизм.
- Я говорю вам правду, - сказал он. - Понимаю, что это новый подход, но мы здесь в довольно необычной ситуации. Они не сказали мне, почему они хотят, чтобы мы делали то, что они хотят, чтобы мы делали. Все, что они сказали мне, - это то, что они хотят, чтобы мы сделали. Теперь, на мой взгляд, это наводит на мысль, что это может быть даже более важно, чем они готовы признать даже нам. Либо это, либо они не знают всего, что здесь происходит. В любом случае, я ни за что не собираюсь торопиться и проваливать эту операцию во второй раз. Это понятно?
Сардор смотрел на него по меньшей мере минуту. Затем он медленно кивнул, и Варнейтус кивнул в ответ чуть более выразительно. Оба они поняли подтекст того, что только что сказал Варнейтус. Он избежал неудовольствия Богов Тьмы, потому что, в отличие от своих умерших коллег, он выполнил свою часть операции почти безупречно. Возможно, что еще более важно, он прикрывал свою задницу, тщательно отправляя очень полные отчеты, включая отчеты о том, что он несколько раз предупреждал этих партнеров о том, что все докладывается в Контовар. Вкупе с годами успешной службы, которую он отдал Карнэйдосе, этого было достаточно, чтобы защитить его от божественного гнева. Однако было необычно, чтобы один из приспешников Богов Тьмы пережил провал единственной миссии, хотя бы отдаленно такой важной; было неслыханно, чтобы кто-то из них пережил вторую неудачу.