А вообще для меня прошедший год выдался напряжённым. Вот интересно, настанет ли такое время, когда для меня «год будет лёгким»? Но я не жалуюсь. Мне даже нравится это постоянное пребывание в цейтноте, я уже к нему привык и по другому своей жизни не представляю. Это же здорово, когда у тебя нет лишнего времени для праздного безделья. Вот и сегодня накормив маму свежесваренным «лечебным» бульончиком из курочки и уговорив скушать кусочек грудки этой же самой куры, напоил её чаем с малиной и настоял, чтоб она немного вздремнула, а не портила себе глаза разглядыванием новых фасонов и выкроек в свежих журналах, доставленных от мадам Поляковой.
Вот честно, даже жалко, что в скором времени такие нэпманские магазинчики уйдут в небытие. Сворачивая НЭП вместе с водой, выплёскивают и ребёнка. Но на длительные уговоры нет времени, да никто и не слушает этих уговоров. Хлеботорговцы упёрлись как бараны и ни в какую зерно сдавать не хотят. Да, дёшево, но ведь всё равно прибыльно, не в убыток же себе! И мало кто понимает, что надежда «выбить из коммуняк» повышения закупочных цен нереальна. На мировых рынках зерно дешевеет, так о каком повышении закупочных цен может идти речь?
Я тихонько прикрываю дверь и иду за рояль. Работы у меня много. Если Столяров уехал так это совсем не значит, что я могу лениться. «Упавшее знамя» подхватил Николай Николаевич и вот даже не знаю, какой препод страшнее, тот который «злой», или тот который «добрый». А ведь сам преподавательской работе отдал не один десяток лет и знал, что за спиной и студенты и коллеги меня так частенько и называли по детскому прозвищу «Миша-Лапа». Но вот был ли я в их глазах добрым или злым, как-то не задумывался. Наверное, всё-таки «злым», из-за своей язвительности. Григорий Арнольдович тоже со мной не чикался, грузил так, что у меня хребет трещал, а он при этом ещё и порыкивал на меня!
А Вилинский вроде бы внешне добрый и интеллигентный, никогда не ругается матом, но что-то мой хребет трещит ещё сильнее чем при Столярове. Напоследок удивившего меня тем, что оказывается я был у него любимчиком. Каково же тогда приходилось его «не любимчикам»? Даже представить страшно. Хотя студенты на него вроде бы не жаловались. Но я слишком «мелкий», чтоб они со мной что-то подобное обсуждали. Разве что только музыку, да и то по необходимости. Мне со взрослыми педагогами проще общаться, чем с теми же братьями или сокурсниками. Сам не знаю почему.
Наверное, от того, что подсознательно сторонюсь своих новых товарищей и опасаюсь, что моё влияние может изменить их будущее. А то, что начал это будущее менять я уже вижу. «Поющая Одесса» — случайный в общем-то экспромт, неожиданно для меня самого ставший моим маленьким экспериментом, наглядно показал, что на будущее влиять можно. Сегодня это состоявшийся успешный ансамбль, который и без моего дальнейшего участия будет вполне устойчив и востребован. Популярность Фляйшмана в Одессе сегодня не уступает популярности Утёсова в моём времени, а популярность «Поющей Одессы» кроет популярность его «Теа-джаза» как бык овцу.
Но оно и понятно. «Теа-джаз» только что создан, и он где-то в Ленинграде. А ВИА «Поющая Одесса» уже год как находится под крылом Одесского Филармонического товарищества, «по просьбе трудящихся» в прошлом году ставшего полноценной Одесской филармонией. Гастроли ансамбля по Украине проходят с оглушительными аншлагами, а в Одессе его популярность просто запредельная. Во время гастролей в Харькове Мендель познакомился с Борисом Ренским, руководителем Харьковского Джаз-оркестра, но близко они не сошлись.
Боюсь, что и с Леонидом Утёсовым будет та же история. Оба великих джазмена, в общем-то, были не только руководителями своих оркестров, но и главными солистами, вокруг которых и строилось всё выступление музыкальной труппы. А у нас концепция ВИА совсем другая. Два вокалиста, одна вокалистка и иногда ещё, но очень редко поёт Мендель. Но время покажет, может мои опасения напрасны и ничем не обоснованы.
Но рисковать мне не хочется, тщательные «ковыряния в памяти» ничего о «Поющей Одессе» в моём прошлом не нашли. Вот не было такого ансамбля и точка. Леонида Утёсова помню, Бориса Ренского тоже помню, о Валентине Парнахе много читал, а вот о Менделе Фляйшмане впервые услышал в этом времени три года назад. И это вселяет в меня толику уверенности, что возможно я на правильном пути. Вот только бы подобрать для ансамбля подходящую кандидатуру на своё место.