Артём Гайтанин. В лесничество…
Галина Леонидовна. Кто тебе такое посоветовал?!
Артём Гайтанин. А куда?
Галина Леонидовна. Господи… В лесничестве тебе делать нечего. Поедешь в «Зеленстрой», — это на Отрадном, возле профилактория треста, ну да разберешься. Директору скажешь, мол, всё согласовано с общественным советом при губернаторе. Найди там Иван Палыча — может ещё работает. Письмо тебе Зиночка напишет…
Артём Гайтанин. Письмо есть.
Артём достает из одной из папок лист бумаги в пластиковом файле. Директор берет его, читает. Кивает.
Открывается дверь. В кабине входит завуч.
Завуч. Галина Леонидовна! Нам начинать?
Галина Леонидовна. Нет! Я тоже иду… Да, раз уж по пути — отведи, пожалуйста, Артёма к Зиночке — пусть поставит штамп от сегодня и круглую печать.
Быстро подписывает письмо.
Артём забирает бумагу и выходит вслед за завучем.
Галина Леонидовна. Артём! Подумай всё же над моими словами.
Артём молча выходит из кабинета.
ИНТ. САЛОН ТРОЛЛЕЙБУСА — ДЕНЬ
Полупустой троллейбус едет по городу. Сзади сидят Артём и Стас.
Стас. Короче, он объявляет твой рейтинг «мусорным» и ставит против тебя ящик тёмного ставкой один к двадцати.
Артём Гайтанин. Как это — «мусорный»?!
Стас. Ну, как… Если ты справишься — он проиграл и выставляет на клан двадцать бутылок. А если обделаешься, то каждый проставится сколько захочет, а он добавит литража до «нормал–пати».
Артём Гайтанин. Ну, и что клан?
Стас. А… Ты ж знаешь элите все ваши бодания — пофиг. Вам нравится?! Вопросов нет — инджой! Пролетишь — ну, придет каждый со своим пузырем, делов?! Ярик облажается — фрифраг — кто ему виноват?
Артём Гайтанин. Козлина…
Стас. Расслабься… Нам выходить, кстати… (смотрит в окно.) вроде, здесь.
Троллейбус останавливается, они выходят. Озираются. Увидев административное здание, направляются к нему.
Артём Гайтанин. Он меня когда–нибудь таки достанет.
Стас. Ты дурак?
Артём Гайтанин. Та пошел он!
Стас. Ага! Пойдешь ты — по этапу. Он для того и дергает тебя за сопель — всё ждет когда сорвёшься.
Артём Гайтанин. А Ксюша — что?
Стас. А, не знаю, её не было.
Артём Гайтанин. Лады, колись, давай: ты–то на кого поставил?
Стас (смеётся). Конечно на тебя!
Артём Гайтанин. Брешешь?!
Стас (смеётся). Ясный–красный, я ж тёмное не юзаю!
Подходят к зданию управы Зеленстроя.
Артём Гайтанин. Пришли, кажись… Ну, так идешь?
Стас. Не–не–не, это твой шутер.
Артём Гайтанин (внутренне собираясь). Пффф…
Стас. Смелее, нуб!
НАТ. БАЗА «ЗЕЛЕНСТРОЯ» — ДЕНЬ
Территория областного коммунального предприятия «Зеленстрой».
Во дворе много техники, несколько рабочих возятся вокруг ремонтируемого трактора с навесным оборудованием.
Чуть поодаль стоят трое — директор предприятия, Артём и степенный, седоусый Иван Палыч — шестидесятилетний сухощавый мужчина, в потертом, но опрятном костюме и застёгнутой под горло рубашке, без галстука.
Директор. Это здорово! Это замечательно! Как хорошо, что вы молодые занимаетесь такими добрыми делами: помните нашу историю, заботитесь о природе!
Директор, сияя, смотрит на Артёма и Иван Палыча.
Директор. Такое доброе дело задумали и даже губернатор вас поддержал. Это же отлично!
Артём Гайтанин. Ну, пока всего лишь проект. На бумаге всё…
Директор. Ничего! Ничего, молодой человек! Любое большое дело начинается с маленькой бумаги. А как же, все ж надо просчитать, до травинки, согласовать, что б ни–ни. Да, Палыч?! Во–от!
Директор доверительно сжимает рукой локоть сохраняющего молчание Иван Палыча.
Директор (к Артёму, доверительно). Иван Палыч, он маркшейдером всю жизнь… все наши отвалы знает! Всё посмотрит, всё просчитает, будет вам проект–загляденье. Да, Палыч?! Надо поддержать мальца!
Иван Палыч неопределенно пожимает плечами, мол, «надо — сделаем».
Директор (к Иван Палычу). Бери дежурку и езжай, прямо сейчас, не откладывая. (к Артёму.) Дуйте! Галине Леонидовне — поклон от меня!
НАТ. ТЕРРИКОН ШАХТЫ «МИРОН» — ДЕНЬ
По спиральной террасе террикона неспешно поднимаются Иван Палыч и Артём.
Прошли уже две трети пути. Первый время от времени делает пометки в блокноте. Артём немного заскучал — вырвавшись вперед, смотрит на раскинувшийся под ними город.
Иван Палыч остановился и тщательно отирает подошву и рант туфли о землю.
Иван Палыч. Можно сказать, что террикон к посадке готов…
Артём Гайтанин (рассеянно) Чего?!
Иван Палыч Хорошо удобрено. Почвы здесь — унавожены.
Артём Гайтанин (смеется). А! Я понял.
Иван Палыч. Ты не беги, дай отдышаться — не мальчик, поди.
Проходят еще несколько метров до торчащего из террикона куска цементно–асбестовой трубы.
Иван Палыч. И тут разводку попёрли.
Иван Палыч присаживается на корточки, Артём смотрит сверху.
Иван Палыч. Вишь как: трубу не раскурочили… а чугунину, поди, на лом сдали.
Артём Гайтанин. И что?
Иван Палыч. Вот дойдет твоя бумажка до дела, хорошее подспорье выйдет. Без полива тут никак — не выжить… на суховее… без полива–то.
Артём Гайтанин. Так покрали же? Поломано всё?!
Иван Палыч. Та то ж разве поломато?! Магистралка живая — ток шо почистить, а на разводку нынешний пластик пойдет.
Артём Гайтанин. Покупать придется?
Иван Палыч. Ну, дык, а как?!
Артём Гайтанин. Ваш директор сказал, что всё порешаем…
Иван Палыч (вздыхая). Сказал…
Артём и Иван Палыч стоят на самой вершине у стелы.
Облезлая, с желтыми потеками ржавчины белая краска, облупившиеся синие буквы надписи «Никто не забыт, ничто не забыто…» по краю круглого постамента, поблекшая, бледно розовая звезда на вершине.
Иван Палыч. Вишь, и конструкция хороша. Покрасить только… Да… доброе железо ставили, с запасом.
Артём Гайтанин. Иван Павлович, простите, но вы тут так всё хвалите, а я кроме убитой породы нич–чё не вижу.
Иван Палыч. Да, ладно!
Артём Гайтанин (в сердцах). Нет, серьезно! Надо было залезть сюда, прежде чем ввязываться…
Иван Палыч. Только сопли не распускай, лады?! Что не нравится?
Артём Гайтанин. Да все! Мёртвое оно какое–то, засранное…
Иван Палыч. Дык, террикон старый и негорящий… выветренный. Это — хорошо. Горело б — никакой тебе рекультивации. Вершина уже снята. Стела стоит накрепко — видишь, на рельсы и шахтную арку ставили. Основание террикона по краю отбортировано полностью. Угол откоса уменьшен в среднем по объекту на протокольные 15–16 градусов.
Артём Гайтанин. И что?
Иван Палыч. А то, что самые затратные, трудоёмкие работы уже проведены.
Артём Гайтанин. Угу…
Иван Палыч. Смотри дальше. От вершины к основанию нарезана спиральная терраса. Считай сразу — полдела уже сделано… Обратный уклон практически везде сохранился — тут работы на полсмены. Уложен магистральный поливочный водовод, есть трубы вдоль террас. Разводку восстановить — эт не новый прокладывать.