— Молодчина ты, Быстрый! Ты — красавчик! — искренне обрадовался Доктор. Он счастливо улыбался Игорю. — Сам как? Ноги целы?
— Жив я, — градинки пота затекали Игорю в рот, — тьфу, на!
Ошеломлённые наглым и объективно бесцеремонным поведением ополченцев, украинские военные дружно обрушили на БМП весь свой праведный гнев. Грохот выстрелов и взрывов стоял неимоверный. Свист летающих боеприпасов оглушал. Между тем, виновник суматохи — Игорь — плевать хотел смерти не просто в лицо, а, желательно, в самый глаз. Он окликнул военврача, весело подмигнул ему, вцепился погибшему в капюшон спецовки и поволок за собой.
— Я тут лежать и ждать, пока боезапас сдетонирует, и это железо рванёт вместе с нами к чертям собачьим, не хочу. Нема желания!
— Да нет в «коробочке» боезапаса, парни отстреляли всё, — крикнул Доктор, не поднимая головы. — «Укры» сейчас перебесятся, стихнут! Погоди!
Но Игорь не слышал или не слушал товарища. Он врубил четвёртую передачу в своей автоматической коробке передач, запрятанной в тёмных недрах серьёзно контуженой головы, и ползком спешил к спасению.
— Док, я верю в нашу победу над «укропами» в самом скором будущем! Но щас, давай, «уёбын зе битте», пожалуйста, — шептал Игорь, еле шевеля губами. Он слышал своё тяжёлое, подорванное многолетним курением дыхание и громкий стук готового к надрыву сердца лучше, чем гром разрывов мин. Одышка давно тяготила его, изъедала изнутри, корила слабостью характера, а тут — поставила под вопрос саму жизнь. Но Игорь выпутался, выдержал, выполз. Сталкивая тело «двухсотого» с обочины, он кувырком покатился за ним. — Хрен я вам, «яйценюхи» нашего парня оставлю! Мы своих не бросаем!
Доктор никак не успевал за товарищем. Волоком подтягивая к себе стонущего в бреду механика, он искал глазами ещё двоих членов экипажа, но не находил их. Только через полчаса он узнает, что парни сумели выпрыгнуть из БМП и самостоятельно добраться до лесополосы на левом фланге, туда, где находились позиции Донских казаков.
Скоро осмотрев наспех перевязанных фельдшером раненых, которых к моменту возвращению Дока и Быстрого на опорный пункт отряда оказалось аж семеро, мужики погрузились в грузовик и все вместе выехали в город, в больницу. Быстрый — за рулём, Доктор — на пассажирском сиденье, восемь раненых и аккуратно завернутый в полиэтиленовый мешок погибший механик БМП — в кузове.
Выскочив из лесополосы на асфальтированную дорогу, Игорь поддал газу, разгоняя «Урал» до максимальной скорости. Ехать до больницы было не меньше часу, поэтому, не смотря на качку и тряску, Доктор, уронив голову на грудь, сразу задремал. Даже сильно ударяясь на поворотах об остов двери виском или челюстью он, не открывая глаз, немного менял позу и продолжал свою тщетную попытку отдохнуть.
Минут через двадцать, пересекая развязку с городской объездной дорогой, опытный Игорь обратил внимание на двух странных парней в прочихавшем навстречу старом, ржаво-зелёном «УАЗе» с откинутым тентом и треснутыми ветровыми стёклами. Они оба — одетые в несвежий песчаный камуфляж и панамы — слишком уж радостно помахали Игорю руками.
— Чёрт, — закричал Игорь, пугая Доктора в неспокойном сне, — у них белых повязок на рукавах не было! Это «укропы» проехали! Док, ты слышишь?
— Да, слышу, — сонно ответил военврач. — Чего орёшь-то?
— А вдруг там, впереди, «укропы»? А? Кто знает? — продолжал орать Быстрый. — Звони командиру, пусть подтвердит, что дорогу наши держат, — громко потребовал он.
Сбросив скорость, «Урал» съехал с асфальта и остановился, пропустив через себя плотные клубы поднятой с обочины пыли. Игорь нетерпеливо барабанил по рулевому колесу, Док пытался дозвониться до руководства отряда. Неудачно.
— Что делать будем, друг? — военврач встревожено озирался по сторонам. — Куда поедем?
— Ты дозвонись, Док! Скажи им про «УАЗик», пусть наши примут этих... «укропов». Спроси про больничку: стоит туда соваться? Вдруг всё переменилось? — заметно нервничая, Игорь неуклюже листал перед собой потрёпанный дорожный атлас, пытаясь быстрее найти нужную страницу. — Я это место плохо знаю, лет пять назад здесь ездил, всё забыл!
— Ты чего так разошёлся, друг? Только что спокойно под пулями ходил и врагу в ноги кланяться не желал, а тут заголосил, как баба, — подавив тревогу, Док настойчиво нажимал на кнопки телефона. — Сейчас до больницы дозвонюсь, и всё выясню, раз командир «вне зоны».
— Какой больницы? Там света во всём городе нет, и связи тоже!
— В больничке генераторы свои. Дозвонюсь, — Док поднёс аппарат к уху. — Чёрт! Никаких гудков! Сигнал вообще не проходит!
— Там из раненых в кузове никто копыта не откинет? Все же лёгкие? — Игорь посмотрел в зеркала заднего вида. — А, Док? Отвечаешь?
— Никто, если ещё раз продезинфицировать и обработать их раны. У всех по мелочи! Там после взрыва мин их камнями обсыпало, асфальтом, мелкими осколками посекло. Хотя, возможно, кое у кого осколки извлекать надо. Я в спешке не очень заметил, — вслух рассуждал военврач. — Ну и наш механик с переломом и контузией.
— Валим назад? — Игорь отбросил атлас за сиденье, обтёр рукавом пот с лица, накрыл ладонью рычаг коробки передач. — Командуй!
— Вперёд, друг! — Доктор указал по направлению «город». — Чего мы сомневаемся? «Укры» сегодня на рассвете город из «Градов» поливали. По своим же крыть не будут, так?
— Да кто их знает, этих укурков чёртовых? — перекрикивая рёв набирающего обороты мотора, прокричал Игорь, втыкая третью передачу. — Они и по своим очень метко научены!
— Впереди будет церковь, у самой дороги. Когда до неё доедем, дорога плавно правее уйдёт, затем — левее. Дорога там змейкой. И сразу за вторым изгибом — блок–пост казаков. Там был флаг казачий, огромное полотно, издалека видно будет. Есть сейчас флаг или нет — это важно. Он и послужит ориентиром.
Игорь не заставил себя ждать, уже переключал на четвёртую. Двигатель ревел, визжали колёса, приближался первый поворот.
— Оружие — к бою, — крикнул военврач, достав автомат и дослав патрон в патронник.
— Если что: живыми не дадимся, не боись, — мрачно подмигнул ему Игорь.
Не доезжая метров триста до блок–поста казаков Игорь, выруливая из-за опасного поворота, отчётливо увидел их трепыхающийся на ветру флаг с нескромного размера надписью «За Веру, Дон и Отечество».
— Странные они, эти алкаши, — усмехнулся водитель. — Разве Дон и Отечество — разные для нас понятия? По-моему, Дон и есть наше Отечество! А слово «вера» — почему у них с большой буквы? Она, что, женщина? Недоумки!
Не успел он подумать, чего скабрезного сказать казакам по этому поводу, как прогремел оглушительный взрыв. Сверкнуло подобие молнии, с земли к небу взметнулся широкий столб пламени. В грузовик полетели асфальт, щебень, осколки. Впереди явно образовалась воронка шириной во всю проезжую часть.
— Суки! — заорал Игорь, нажимая на педаль тормоза и выкручивая руль резко вправо.
Прогремела ещё серия взрывов. В непроницаемой пелене асфальтового крошева, пыли и дыма Игорь сумел сбросить скорость до минимальной и удержать машину на колёсах, но контроль над дорогой, естественно, потерял.
Слетев в глубокий кювет, «Урал» жёстко ударился о глиняную колею грунтовой дороги, укатанной параллельно асфальтовому шоссе, подмял под себя частокол кустарника и закатился в лесопосадку. По инерции проехав по высокой траве еще несколько метров, машина цепанула передним бампером толстый ствол высокого дерева и заглохла. Ветровые стёкла треснули и вылетели. Игорь и Док, обсчитав локтями и головами большую часть деталей кабины, сумели отворить двери и буквально вывалились наружу, напоследок опробовав боками металл подножек «Урала».
Волна разрывов сначала откатилась от машины в сторону блок–поста, затем раскатистым цунами нахлынула вновь.
Воздух свистел осколками. Земля дрожала, гудела и стонала. Раненые орали в кузове. Игорь, не замечая крови на лице и руках, обполз машину и добрался до военврача, всем телом прильнувшего к земле у переднего колеса. Руками прикрыв голову, водитель прижался к земле рядом с товарищем.