До неё дошло, что это чья-то тайная лазейка и здесь кто-то подслушивает лорда Алонсо!
Она схватилась за голову. Кому-то надо об этом рассказать. Мареве? Она заставит забыть об этом и не высовываться.
Бежать к лорду? Да, наверное к нему. И что сказать? Сердце Элен колотилось, тарахтело. В горле стало холодно, ей не хватало воздуха. Она остановилась, взяла себя в руки.
Это проблема, её надо решить. Только почему-то смелой быть очень страшно. Что сказать лорду? Так, Элен, думай, думай…
Девушка шла по коридору, так сосредоточенно думала, что просто не заметила, как наткнулась на Сеула. Он, как ночной леопард, бесшумно крался по коридору, выискивая, вынюхивая. Вот кто ей нужен!
– Сеул! Иди сюда, что покажу.
Он грозно нависал над ней своим ростом. Могучие, необъятные плечи, укрытые чёрным плащом, спрятанное капюшоном лицо наводили ужас.
– Ты ко мне близко не подходи, я тебя боюсь, Сеул, – Элен отступила:
– Возьми ещё факел, нам надо в библиотеку.
Элен не показалась фраза комичной. В кино бы реплику обыграли и взрыв хохота зрителей был бы законным. Миледи в темноте тащит телохранителя в библиотеку!
На самом деле её трясло. Она всё больше вникала в суть того, что в замке есть враг, предатель.
Сеул молча шёл за ней, зажав в кулаке два факела.
Элен первой вбежала в комнату, поманила Сеула к лестнице:
– Я доставала вот эти карты, или фиг знает, что это, вот оттуда,сверху, – Элен указывала на верхние полки, где появилась брешь в рулончиках:
– и там, наверху, услышала голоса. Эти голоса из-за стены. Сеул! Кто-то подслушивает всё, что происходит в кабинете лорда Алонсо!
Сеул не рискнул подняться по лестнице. Она бы рухнула на первой ступеньке под его весом. Он молча стоял перед Элен, загораживая собой выход и не шевелился. Элен вдруг поняла, что никогда не слышала его голоса.
Страшное подозрение молнией пронеслось у неё в голове: " Может быть как раз Сеул и есть шпион?"
Глава 19
Утренний колокольчик пригласил дам к завтраку.
Элен уже успела вырваться из заботливых рук Тильды.
Неугомонная служанка всё утро умывала, одевала, шнуровала свою госпожу, не забывая пересказывать все новости. Где она их только собирала. Весёлый, озорной пересказ событий городских подворотен еле касался ушей Элен.
Она всё ещё не могла прийти в себя после вчерашнего происшествия.
Сеул проводил её в покои, предварительно они положили рулоны на место, туда, откуда их вытащила Элен.
Велел никому не говорить о том, что увидела. Даже Мареве. Теперь это не её дело. И, кстати, голос, оказалось, у него очень даже обычный.
Элен шла на завтрак за Сеулом, исподтишка вглядываясь в его фигуру. Надеялась уловить жест, движение, хоть что-то, объединяющие их тайной. Но нет, Сеул, как всегда, был непроницаем.
Девушки нежными бабочками присели на свои места за столом, официанты неслышно колдовали над завтраком. Гренки, молоко, кофе. Элен удивлялась роскоши подаваемых блюд. Они не повторялись, были изысканными и поразительно вкусными.
Девушки только завтракали в гостях на половине лорда Алонсо. Обедали и ужинали у себя. Прелесть гастрономических изысков сопровождала их обеды и ужины на дамской половине тоже.
Элен знала, что именно за завтраком у неё есть возможность проявить себя. После фигни, случившейся на балу с её провальными ответами на вопросы, отрепетировала кучу возможных вариантов.
Лорд Ванишгтон шелестел газетой, лорд Алонсо задумчиво пил кофе. Теперь Элен, придавая завтраку совсем иное значение, незаметно ловила каждый взгляд, шорох, слово.
Анализировала, думала над тем, что происходит. Её наивность вчера кубарем скатилась с лестницы, там, в библиотеке. Теперь она понимала, что здесь ведутся не игры, – бои.
Подали лимонный мармелад. Прозрачные жёлтые кубики в хрустальном подносе играли искорками сахарных кристалликов. Элен забавлялась, выстраивая щипчиками мармеладный домик.
Она чувствовала на себе взгляд лорда Алонсо, побаивалась поднять глаза.
– Ну,с дамы. Говорят, вы преуспеваете в науках, – лорд Ванишгтон отложил газету, обернулся к девушкам. Они смотрели на него, ожидая вопроса.
– Вы, красота с огненными волосами, в какой науке вы преуспели, как вам даётся латынь?
Армисия побледнела. Пошевелила вхолостую губами, набрала воздуха, чётко назвала несколько слов на латыни, явно не понимая их смысла.
– Армисия преуспевает в другой науке, – лорд Алонсо спрятал улыбку в чашке чая, – Присядьте, Армисия, вы умница. Я вами очень доволен.
– Ну, иногда и этой науки достаточно, – лорд Ванишгтон велел принести себе виски.
– Да что ты? Не ты ли предложил забить им головы латынью? – Алонсо ехидно смотрел на отца.
У лорда Ванишгтона была поразительная способность пропускать колкости мимо ущей. Девушкам дали сигнал быть свободными, они направились к выходу.
– Да, кстати, а вы, северная леди, понимаете в латыни?
– Да, господин.– Элен остановилась, на шаг приблизилась к лорду Ванишгтону.
– Ну, порадуйте меня, скажите что-нибудь.
Элен произнесла на латыни фразу: "Не будите спящего дракона".
Мужчины от неожиданности забыли один про виски, другой про кофе.
– Это когда вы успели выучить? – первым пришёл в себя лорд Ванишгтон.
– Я училась на той земле, откуда родом.
– Чему ещё вы там научились?
– Врачевать, ухаживать за ранеными, мой господин.
– По нашим правилам женщины не должны этим заниматься, – его отец повернулся к Элен, его занимала беседа.
– Это не значит, что ваши правила лучше наших, –
Элен смело смотрела ему в глаза, помня о том, что слышала вчера. Она встала на опасный путь, но решила выиграть свою позицию у Армисии.
– Что вы имеете ввиду? – лорд Вашингтон нахмурился, ему перестала нравится смелость Элен. Тем более, он чувствовал, что Алонсо на её стороне.
– Это значит, мой господин, что я точно знаю своё место. С радостью и уважением приму ваши правила и никогда не буду их нарушать.
Лорд Ванишгтон не нашёлся что ответить. Только что он готов был потребовать, чтоб её прогнали вон за дерзость, но услышав такое…
– Это значит, – продолжила Элен, – что если судьба даст родить мне сына, то он будет уважать и чтить вас вечно, как и я, его мать.
(Браво, Элен, ты превзошла самоё себя, ангел-хранитель аплодировал девушке стоя.)
– Элен, вы не боитесь меня? – лорд Ванишгтон привык к тому, что все дамы его сына обычно теряют дар речи, завидев его такого красивого и властного. Но северянка была другая.
– Возможно, я буду присягать на верность вашему роду. Чего же мне бояться. Разве только потерять ваше уважение.