Мощная, прямоугольная вытянутая морда приятной тяжестью придавила Элен.
Сплошная череда каменистых чешуй расширяющимся потоком струилась ко лбу зверя. В каждой из них, как в прозрачном кристалле отражался хоровод блёсток. Мерцающие искорки, как тлеющие угольки плясали на прогоревшем пепле. Всё это искрилось при малейшем его движении.
Элен потёрлась щекой о твёрдый панцирь:
– Я скучала.
Она вложила столько нежности, столько чарующей энергии, что зверь от порывисто выдохнул, не в силах сдержать собственные чувства.
Горячий ветер его дыхания, вырвавшийся нежным вздохом, костром воспламенил страницы книги.
Элен вскочила, выпустила пылающую книгу из рук. Алонсо успел подхватить горящий клубок из вороха страниц, захлопнуть книгу. В мгновение ока обернувшись, уже сидел напротив Элен.
– Я испугалась, – она, оправдываясь, присела. Сизый дымок лёгким облачком скрылся под потолком, оставив по себе на память запах жжёной бумаги.
Повисло молчание, Элен не умела сидеть в тишине. Он, чуть прищурившись, смотрел ей в лицо. Ещё минуту назад вечер таил в себе столько нежности и вот…
Растерявшаяся девушка, пытаясь загладить неловкость, произнесла:
– Завтра будет Совет.
Алонсо молча наблюдал за ней, слушал.
– Вот думаю. Зачем это всё, Алонсо?
Он удивлённо вскинул бровь, ожидая продолжения.
– Значит, завтра я прихожу на Совет. Говорю:
– Здрасьте.
Мне отвечают крутые перцы с важными физиономиями:
– Здрасьте. Что надо?
Я им:
– Разрешите мне вот этому господину родить мальчика.
Они такие:
– Нет. Девка ты хреновая.
– Ой, это почему это я девка хреновая? Я и латынь знаю и матом молчать умею.
А они:
– У тебя крыльев нет, прописки нет, усы не растут. Проваливай!
Я такая:
– Ну и ладно!
А ты:
– Точно. Ну и ладно. Марева, сыщи мне другую.
Так, Алонсо?
Если бы не выдержка дракона, Алонсо бы сидел, открыв рот.
– Элен, почему ты каждую встречу превращаешь в скандал?
– Потому, что я не знаю правил игры, в которую меня втянули.
– Для тебя одно правило: подчиняться!
– У меня проблемы, Алонсо.
– Их нет у тебя. Все твои проблемы – мои. Я их решаю.
– Тогда зачем этот совет?
– Это политическое соглашение, которое заключается между членами клана.
– А если оно будет не в мою пользу, что тогда?
– Подчиняться моей воле.
– Ёлки! Ты не понимаешь, что я волнуюсь? Как это подчиняться? Как Руфина, как Армисия, как все, что были до меня. И за неподчинение лишились твоей благосклонности, и даже жизни?
– Да. – Алонсо терпеливо смотрел на девушку, расслабленно сидя в кресле напротив неё.
– Как да?!
Элен стиснула голову руками, чуть не взвыла. Ну вот, вечер снова перестал быть романтичным. Но как же ей промолчать, если вопрос требует решения. Здесь, сейчас! Девушка раскачивалась, терзая собственные волосы.
Алонсо не нравилось всё это, он не понимал, что снова происходит:
– Чего ты хочешь, Элен?
– Пуделя, сникерс и к маме! – воскликнула девушка.
– Что такое сникерс…– озадаченно протянул Алонсо.
– То же, что и пудель с мамой. Одной у меня не было, а другого и не будет. Всё это мечты из прошлой жизни!
Элен глянула в лицо Алонсо и прыснула.
Такого растерянного, по-человечески доброго, родного выражения на его вечно отстранённом лице она ещё не видела.
Подлетела к нему, взобралась на колени. Обняла, так искренне прижалась. Гладила его волосы. Он шевельнулся, она прижалась ещё сильнее, боясь, что вот сейчас их что-то разъединит и она потеряет эту секунду счастья.
Обняла его со всех сил, сердцем проникнув в того, кому доверилась. Ей так много надо было сказать ему, она не могла надышаться его запахом, его присутствием.
Что-то прошептала ему. Он, здоровенный, могучий, встал, подхватив её на руки. Ему показалось, что новая, неведомая сила огненным потоком хлынула по жилам, что он стал всесильным, что ему места мало на всём небе.
Хрипло, от захлестнувших чувств, произнёс:
– Повтори.
– Я беременна, Алонсо.
Глава 42
Проснувшись, Стелла еле оторвала голову от подушки.
После вчерашних гулек всё тело болело, голова раскалывалась. Что они вчера пили с юной Стефанией? Да, в общем без разницы.
Стелла, сидя на кровати мельком глянула на себя в зеркало на стене напротив. Серые круги под глазами, бледная кожа на скулах. Видок тот ещё..
А главное, она так устала, будто махала крыльями и тащила вагонетку из шахты на прицепе. Причём в одиночку.
Стелла позвонила в серебряный колокольчик. Металл в руке показался неприятно холодным, она швырнула им в дверь. Та как раз открывалась, пролетевший кусок серебра чуть не зацепил вошедшую служанку.
Стелла не смотря в лицо девушке требовательно протянула руку. По отрепетированному сценарию, перед ней возник инкрустированный камнями подносик с малюсенькой рюмочкой.
О! Волшебство знахарки – глоток чудодейственной травки и Стелла на ногах.
Сегодня пошло что-то не так.
Она еле поднялась, снова рухнула в кресло перед зеркалом. Травка никак не могла добраться до мозгов и отрезвить их.
Стелла изучающе уставилась на собственное удручающее изображение. За нею осторожно ухаживала служанка.
Новенькая, что ли. Стелла давно переставала их узнавать, запоминать. Что толку. Менялись одна за другой. Сбегали.
Ишь, какие неженки, не нравилось им получать чернильницами в лицо. Надо будет прикупить пару рабынь. А то эти с вольницы – вообще дуры непотребные.
Стелла отвлеклась, наблюдая в зеркало за своим преображением. Её тщательно умыли. Хорошо наложили макияж. Завили волосы. Ну, так она снова прелесть какая стала.
Служанка поднесла шкатулку. Ворох всего блестящего, тусклые переливы жемчуга, горящие брюлики, томные гранаты…
Стелла обожала эти побрякушки, некоторые из них стоили дороже, чем всё барахло в комнате. И половина её радости, что томилась в этом сундучке – невыплаченный долг.
Это же надо было, чтоб Алонсо отобрал шале. Ну, погоди, братик, ты допрыгался.
Стелла запустила руку в россыпи драгоценностей. Чтобы выбрать? Глаза рассеянно блуждали, взяла бриллиантв, надела белое, летящее платье. Пойдёт.
Туфли на шпильке велела служанке носить за собой. Сама в сандалиях отправилась к завтраку.
Грейс уже ушёл. Вот и расчудесно, запарил своими укоризнами.