- Каковы условия твоих шантажистов?
- Я пью зелье, тем самым оттягивая беременность. Этим они хотят подорвать влияние Крайса на их экономику. Ведь занятый моим здоровьем, он точно отведет политике второстепенную роль. Сколь долго это будет длиться – неизвестно. Но, пока я выполняю их условия, мои родным ничего не грозит.
- Чем могу помочь я? Ведь, если ты смогла поведать об этом мне, то и мужу можешь? – На мой вопрос Дайна отрицательно качнула головой и посмурнела.
- Увы, я с момента вашего возвращения с Анозии билась с хитросплетением клятвы, которую пришлось принести. Лазейку, на свою радость, мне все же удалось найти, но подходящим человеком оказалась только ты. Конечно и другие подошли бы, но им доверия нет. Крайс же и Риммар были оговорены отдельно, и им я даже намекнуть не могу.
- Что же, очевидно. У ведьм хватает своих заморочек, способных ослабить любую клятву или же перевернуть ее с ног на голову.
- Поэтому я и прошу помощи у тебя. Ведь только ты можешь предупредить об этом наших мужчин.
Я скупо кивнула и решительно поднялась с места, намереваясь незамедлительно поговорить с Риммаром. Выходя из покоев Дайны, почувствовала, что запястье обожгло магией. Что же, теперь клятва распространяется и на меня, но в отличие от императрицы, я знаю, как можно ее заглушить.
*
В незапамятные времена чистокровные ведьмы в большинстве своем отдавали жизнь служению в храмах Аарга. А началось все с того, что кем-то была выявлена интересная особенность нескольких тогдашних жриц (они были как раз таки ведьмами). Те, кто дал клятву о неразглашении и был ею обременен, приходились частыми гостями храма, так как спокойствие этого места дарило им хоть призрачную свободу от навязанных обязательств. Груз клятвы давил непомерной ношей. И вот, как-то раз один отчаявшийся мужчина решил исповедаться, но, отчего-то, выбрал для это цели молодую жрицу. В момент, когда он, задумавшись, принялся рассказывать ей о тяготах своей судьбы и о том, что его уже десяток лет шантажируют власти соседнего государства, мужчина услышал вскрик ведьмы. Не ожидавшая подобного, она сильно удивилась, улицезрев на своем запястье незамысловатый узор. И все бы ничего, только такой же венчал руку исповедующегося. А когда он признался, что «случайно» поведал ей то, о чем не знал никто, да и вообще он после этого не должен был выжить, в храм начали стекаться другие обреченные на вечное молчание и хранение чужой тайны. Ведь теперь им было с кем поделиться, а после жрицы нашли способ обойти клятву, которую неосознанно перенимали на себя, спасая этим огромное количество людей и предотвращая государственные перевороты.
В наше время ведьмы отошли от храмовых дел, но особенность никуда не делась. И Дайне крупно повезло, что она о ней узнала. Теперь оставалось только найти Клюва и передать ему необходимую информацию. А так как он является неотъемлемой частью меня, то и распространением клятвы это не назовешь, зато он имеет право сказать о ней другим. Только каким образом – это вопрос иной…
То, какую пантомиму разыграли мы с фамильяром перед Риммаром не описать словами. Сначала муж был шокирован, потом его, на мое неудовольствие, пробило на смех, а уже после, когда до него начала доходить суть – стал донельзя серьезным. Спешно поцеловав меня, он покинул наше общество, пообещав скоро вернуться. По всей видимости, направился к другу.
Сидеть в покоях совершенно не хотелось, а сад больше не вызывал того щемящего восторга, как это было вначале. Посему я решила прогуляться по столице. Удивительно, но Клюв предпочел мое общество охоте.
Так вот, неспешно шагая по улицам, я раздумывала на тему проделок Блю и Сейшая, а также о том, что задержанным наемникам так и не удалось добраться до тюрьмы…, их экипаж перехватили раньше, не оставив в живых ни одного из них. Чьих это рук дело – я прекрасно знала и не винила Риммара за столь кардинальное решение. Все-таки, его можно было понять, - сначала похитили его, а потом хотели провернуть тоже и со мной.
Мой взор уперся в аляповатую вывеску какого-то небольшого кафе. Решив, что время обеда и пора бы уже и перекусить, решительно зашла в тихое заведение. Внутри все было отделано в постельных тонах, что придавало помещению уютный вид. По всей видимости, дизайном интерьера и вывески занимались разные люди.
Заказав себе легкий салата и шоколадный десерт, принялась за их уничтожение и только тогда поняла, насколько проголодалась.
Несмотря на откровения Дайны и общее нервное напряжение, день обещал пройти мирно. Покидать заведение я не спешила, усевшись поудобнее у широкого окна, из которого открывался прекрасный вид на улицу, плавно уходящую вверх. Горная местность и многочисленные сопки делали из наших дорог настоящие аттракционы.
Многие посетители находили меня очень интересным объектом для рассматривания и обсуждения. Меня это бесило непомерно, но в тоже время я прекрасно понимала, что такова цена счастья. Моего счастья с Риммаром, ибо, будучи женой советника я не сумею остаться в стороне и всегда буду объектом пересуд и сплетен. Ведьм не любили, нас боялись, но в моих планах первым пунктом значилось именно изменение такового положения в лучшую сторону. И начать стоило всенепременно. Зачем терять время, если имеется неплохая возможность заработать очки в лице народа?
Узрев на другом конце зала достаточно обширную на цветы подставку с горшками, решила, что это хороший шанс доказать суеверным, что мы умеем не только проклинать, но и одаривать благодатью.
Все до одного растения мне были известны, как и то, что бегония чувствует себя не лучшим образом в столь широком горшке. Отдав мысленный посыл, я с удовольствием смотрела, как керамический цветочный «дом» значительно уменьшается в размерах. Слабый дар стихийника, присущий всем ведьмам, сейчас играл мне только на руку, и пусть в повседневной жизни мага от него не было никакого толку, зато он неплохо помогал в житейских мелочах.
По цветку сразу было видно, что столь кардинальные перемены ему пришлись по душе, а так как большинство находящихся в зале, являлись магами, то слабый всплеск уловить сумели и, конечно же, направили свой взор в сторону металлической кованной подставки. По помещению прошелся тихий гул шепотков, после чего посетители неверующе уставились на меня. А я что? Мило улыбнулась им в ответ и приняла из рук разносчицы кринку с молоком. Ничего сверхъестественного я не сделала, даже то, что после моих манипуляций цветок распустился куда сильнее и горделиво выпятил свои встрепенувшиеся листья, было лишь его заслугами, но никак не моими.
Долго раздумывать: чего бы еще такого сотворить, не пришлось. Через несколько минут ко мне, скромно потупив взор, неуверенно вышагивая, подошел хозяин заведения. С чего я это решила? На манжетах его сюртука имелись дорогостоящие запонки, а так как посетителем он точно не являлся, провести параллель не составило труда.
- Приятного аппетита, леди Эшлин, - вежливо откланялся он, взглядом спрашивая: можно я присяду? Я, конечно же, против ничего не имела.
Расшаркиваться мужчина не стал, что сделало ему чести, долгих вступлений и плавающих разговоров я не любила. Он жарко поблагодарил меня за шоу, которое я устроила. Мне же оставалось лишь скромно улыбаться, уверяя его в том, что мне просто стало жалко цветок (в какой-то степени оно так и было, зельевар я или кто?). Поняв, что настроена я дружелюбно, он решился попросить меня об одолжении.
Одолжение это имело весьма чахлый вид и располагалось на заднем дворе кафе. Отчего столь редкий кустарник высадили здесь, было предельно ясно, – красоты заведению он не добавлял, напротив, являлся источником негативной энергии, причем в таком достатке, что я, невольно присвистнув, подивилась озлобленности конкурентов этого мужчины.